Наваждение. Линкольн Чайлд

Чтение книги онлайн.

      Глава 1

      Мусалангу, Замбия

      Оранжевое закатное солнце, словно лесной пожар, охватило пламенем африканский буш; над лагерем сгущался знойный вечер. На востоке, в верховьях Маквеле, на фоне неба вырисовывались зеленые зубцы гор.

      На утоптанной площадке, в тени старых деревьев музаза, стояли в круг несколько брезентовых палаток; зелень образовывала над лагерем сафари изумрудный шатер. Сквозь листву пробивался дым от печи, принося дразнящий запах жареного антилопьего мяса и углей дерева мопане.

      Под центральным деревом сидели за столом на складных стульях двое – мужчина и женщина – и пили бурбон со льдом. На вид тридцатилетние, одеты они были в пропылившиеся костюмы цвета хаки с длинными штанами и рукавами – для защиты от появляющихся по вечерам мух цеце. Мужчина, высокий и худощавый, отличался такой удивительной бледностью, что казалось, ему даже жара нипочем. Женщина, загорелая и спокойная, в отличие от спутника вяло обмахивалась большим банановым листом и потряхивала гривой каштановых волос, перехваченной сзади обрывком шнурка. Их негромкая речь, прерываемая иногда смехом, почти тонула в звуках африканского буша: гомон мартышек, пронзительные крики турачей, бормотание амарантов – и все это смешивалось со звяканьем кастрюль и сковородок, доносящимся с кухни. В обычные вечерние звуки вплеталось далекое рыканье льва.

      Под деревом сидели Алоизий Пендергаст и его супруга Хелен, с которой он прожил два года. Срок сафари подходил к концу; они охотились в угодьях Мусалангу на антилоп – бушбоков и дукеров – в соответствии с программой снижения поголовья животных, принятой правительством Замбии.

      – Еще стаканчик? – предложил Пендергаст, берясь за кувшин.

      – Еще? – со смешком переспросила супруга. – Алоизий, ты покушаешься на мою добродетель?

      – И в мыслях не держал. Хотел скоротать ночь, обсуждая с тобой категорический императив Канта.

      – Вот как раз об этом меня мама и предупреждала. Выходишь замуж за парня потому, что он неплохо стреляет, а оказывается, что у него мозгов как у оцелота.

      Пендергаст ухмыльнулся и отхлебнул бурбона.

      – От африканской мяты в горле першит.

      – Бедняжка Алоизий, соскучился по джулепу! Если возьмешься за работу в ФБР, которую предлагает Майк Декер, сможешь пить джулеп день и ночь.

      Алоизий в задумчивости сделал еще один глоток и посмотрел на жену. Удивительно, как быстро она загорела.

      – Я решил отказаться.

      – Почему?

      – Я пока не готов сидеть в Новом Орлеане со всеми вытекающими. Семейные проблемы, неприятные воспоминания… Хватит с меня этих бед, правда?

      – Наверное. Не знаю. Ты ведь почти не рассказываешь о себе, даже теперь.

      – Я не гожусь для ФБР. Не люблю жить по правилам. Тем более твои «Врачи на крыльях» то и дело летают по всему миру. Значит, пока ты работаешь в «ВНК», совершенно неважно, где жить, – был бы поблизости международный аэропорт. «Связь наших душ над бездной той, что разлучить любимых тщится, подобно нити золотой, не рвется, сколь ни истончится»[1].

      – Раз привез меня в Африку, так не цитируй Джона Донна. Уж лучше Киплинг, что ли.

      – «Каждая женщина знает все обо всем»[2], – продекламировал супруг.

      – Пожалуй, и от Киплинга меня избавь. Чем же ты занимался в детстве – зубрил Бартлетта?[3]

      – Среди прочего.

      Пендергаст поднял глаза. Кто-то шел к ним по тропинке с западной стороны. Высокий африканец, местный житель, одетый в шорты и грязную футболку, с древней винтовкой на плече, опирался на рогатину. Подойдя к лагерю, он громко поздоровался на бемба, здешнем межнациональном языке; со стороны кухни его тоже кто-то приветствовал.

      Африканец подошел к столу, за которым сидела чета Пендергастов. Супруги поднялись.

      – Уму-нту у-мо уму-сума а-афика, – произнес Пендергаст приветствие и на африканский манер пожал теплую пыльную ладонь гостя.

      Тот протянул вперед посох; в нем торчала записка.

      – Мне? – Пендергаст перешел на английский.

      – От окружного комиссара.

      Пендергаст бросил взгляд на жену и взял записку.