Когда я умирала. Святилище. Уильям Катберт Фолкнер

Чтение книги онлайн.

      – Ну, мисс Адди, – говорю я. Девушка все машет веером. – Как ты, милая? – Изможденное лицо на подушке; смотрит на мальчика. – Хорошо ты придумала – затащить меня сюда и бурю устроить.

      Потом я отсылаю Анса с мальчиком. Она провожает мальчика глазами. Только глаза и двигаются.

      Когда я выхожу, оба на веранде, мальчик сидит на ступеньках. Он поворачивает ко мне лицо, моргает.

      – Почему ты раньше меня не вызвал? – спрашиваю Анса.

      – Да то одно, то другое. Кукурузу вот хотели с ребятами убрать, а Дюи Дэлл за ней ухаживает, и люди навещают, предлагают помочь, – а теперь подумал…

      – Черт с ними, с деньгами. – Я говорю. – По-твоему, я когда-нибудь торопил безденежного человека?

      – Да не денег я жалею. Я что думал?.. Она ведь отходит?

      Сидит на ступеньке чертов малец и еще меньше кажется в желтом свете. Вот в чем беда нашей страны: все тут, и погода, и что ни возьми, – держится слишком долго. И реки и земля наша: неясные, медлительные, буйные, создают и кроят людскую жизнь по неумолимому и хмурому образу своему.

      – Я ведь понимаю, – говорит Анс. – По всему убеждаюсь. Она решила.

      – И слава Богу. – Я говорю. – С никчемным…

      Он сидит, не шевелясь, на верхней ступеньке, маленький, в выцветшем комбинезоне. Когда я вышел, он посмотрел на меня, потом на Анса. А сейчас на нас не смотрит. Сидит, и все.

      – Ты ей сказал? – спрашивает Анс.

      – Зачем? На кой дьявол?

      – Она догадается. Я знал: увидит тебя и догадается, как прочтет. Тебе и говорить незачем. Она реши…

      За спиной у нас голос дочки: «Пап». Я смотрю на нее, на ее лицо. И говорю:

      – Иди скорее.

      Когда мы входим в комнату, она глядит на дверь. Глядит на меня. Глаза пылают, точно лампы перед тем, как кончится керосин.

      – Она хочет, чтоб вы ушли, – говорит дочка.

      – Ну как это, Адди? – говорит Анс. – Он из Джефферсона ехал тебя лечить.

      Она глядит на меня; я физически чувствую ее взгляд. Он как будто выталкивает меня. Я видел такое у женщин. Видел, как гонят из комнаты тех, кто пришел с сочувствием и жалостью, с действенной помощью, и льнут к никчемному животному, которое видело в них только вьючную лошадь. Вот что такое для них любовь, превосходящая разумение: гордыня, исступленное желание прикрыть жалкую наготу, которое мы приносим с собой в мир, и несем в операционные, и упрямо, исступленно уносим с собою в землю. Я выхожу из комнаты. За верандой с храпом режет доску пила Кеша. Через минуту она окликает его, резко и громко:

      – Кеш! Иди, Кеш!

      Папа стоит у кровати. Из-за его ноги выглядывает Вардаман, круглоголовый, с круглыми глазами и приоткрытым ртом. А она смотрит на папу; вся ее иссякающая жизнь выливается через глаза – упорно, необратимо.

      – Она Джула хочет, – говорит Дюи Дэлл.

      – Что СКАЧАТЬ