Помимо университета я никуда не ходила, а в выходные сразу уезжала домой. От тоскливых часов одиночества спасалась книгами. Нам задавали читать много разной литературы, и с наступлением вечера я всегда спешила погрузиться в созданный автором мир. И этот мир оказывался единственной реальностью, в которой забывался враждебный для меня университет, холодные автобусы, пустые и озлобленные лица в них…»
Тихая, домашняя провинциалка, никак не могла свыкнуться с большим и мрачным городом, со своим отшельничеством и отчуждением в нём.
«…Ко всему мне нелегко давалась учёба. Если кому-то требовалось несколько минут, чтобы выучить заданное, то я затрачивала в два раза больше времени на то же самое. Все свои «неуспехи» переживала на очень глубоком уровне и проводила дотошный самоанализ и безжалостно критиковала себя. Кончилось это тем, что я «съела» саму себя.
Однажды утром проснулась со страшной тяжестью в голове и высоченной температурой. Хотела было встать, но, едва приподнявшись, бессильно рухнула обратно на подушку: тело не повиновалось. У меня не было ни таблеток, ни телефона и никого рядом, кто бы мог помочь.
Лёжа плашмя на постели и не будучи в состоянии даже думать, я то проваливалась в чёрную губчатую пустоту, то выныривала назад. И тогда, с трудом подняв тяжёлые веки, смотрела на потолок, пока забытье снова не утаскивало меня.
Так прошли сутки, наступили вторые.
Едва проснувшись, ощутила жгучую сухость во рту. Мозг громил сигнал жажды. Пить! Быстрее пить! Жжение во рту усиливалось с каждой секундой. Пить!! Пить!!! Этот сигнал, как непрерывный электрический разряд, разрывал моё сознание.
Огромным усилием воли заставила себя повернуться на бок и перевалиться через край раскладушки на пол. Пробовала подняться на ноги, – ничего не получалось. И тогда не помню, как я очутилась на четвереньках. И очень медленно, то и дело, натыкаясь на какие-нибудь вещи, поползла на кухню.
На кухне водопроводный кран для моего положения и состояния располагался высоковато. Испытывая тошнотворное головокружение и ужасную ломоту в голове, перебирая по стене руками, я начала медленно подниматься. Достигнув уровня раковины, повисла на ней всем телом и открыла кран. Страждущие губы долго и жадно ловили струйку ржавой и пахучей воды. Боль притупилась, и обратный путь совершила уже на ногах, но они едва удерживали набрякшее тело, согнутое почти пополам.
Как далеко постель! Быстрей бы уже лечь!
Наконец я дотащилась до раскладушки и кое-как взгромоздилась на неё.
Где-то вдали забил колокол. Гулко и надтреснуто. Его звон болезненно отзывался в голове.
Странно, не знала, что здесь есть церковь.
Гул приближался. Бум-м-м! Бум-м-м! Резкие и беспощадные СКАЧАТЬ