«Стояли самые жаркие дни лета, – так начиналась очередная Катина фантазия. – В одни из них мои подруги Света и Надя расположились у меня на балконе. Мы ждали, когда спадёт жара, чтобы потом идти купаться на речку, протекавшую недалеко.
А пока Света и Надя гадали на картах, а я лениво глазела по сторонам.
Была среда, время послеобеденное, людей – редкий прохожий. В нашем городишке люди не часто пробегают мимо нашего дома.
– Эй, девочки, смотрите! – почему-то шёпотом сказала я, выглядывая с балкона на дорогу.
Заинтригованные моим странным жестом, подруги тоже посмотрели вниз.
С высоты второго этажа моего кирпичного дома нам открывалась следующая картина. По дороге двигался, именно двигался, а не шёл, молодой человек, лет двадцати, немного худощавый, с ярко выраженной для этого времени года белой кожей. Он с трудом волочил объёмную спортивную сумку. Но что-то непонятное, непривычное чувствовалось в его поведении. Казалось, что кто-то невидимый тянул его, а он обречённо подчинялся. Почти каждый шаг он останавливался, оглядывался и с отчаянием смотрел куда-то вдоль улицы, словно поджидая кого. Через несколько минут он скрылся из вида.
Изумлённые, мы, как любители подобного рода странностей жизни, не медля ни секунды, выскочили из дома с намерением следовать за незнакомцем.
Очутившись на улице, мы едва не столкнулись с быстро бежавшим пареньком.
– Вы тут высокого парня с сумкой случайно не видели? – запыхавшись, спросил он.
Через минуту мы все вместе мчались следом за бывшим здесь недавно молодым человеком. Неожиданно улица обрывалась и упиралась в другую, расположенную перпендикулярно. Но ни в той, ни в противоположной её стороне странного юноши не было видно. Тогда нам пришлось остановиться и обсудить дальнейшие действия.
Сейчас я могла рассмотреть нашего спутника более внимательно. Крепкого сложения, благородная шея, привлекательное лицо, русые волосы в оригинальном зачёсе, свободная манера говорить и двигаться.
Заглядевшись, я не сразу заметила, что он тоже смотрит на меня…»
Как бы подобные фантазии не могли показаться пустыми человеку практичному, у мечтательной же Кати постепенно определялся образ друга, мужа, образ ее идеала.
Образ
Он любит волю,
И я – взбираться в гору.
Он любит стужу,
И я – на корабль садиться в бурю.
Дожди способен созерцать,
Всю ночь дрожа в благоговенье.
И четырём ветрам себя отдать,
Вдыхая запах их до упоения.
Неутомимый, жадный до дороги СКАЧАТЬ