Севастопольская страда. Сергей Николаевич Сергеев-Ценский

Чтение книги онлайн.

      – А-а! Это судовые орудия… Я их послал князю еще рано утром, а они только теперь доплелись сюда, когда в них нет уже надобности… Поезжайте, пожалуйста, к ним, голубчик, скажите, чтобы возвращались назад… чтобы оставили их на Северной стороне… Они там сослужат свою службу.

      – А государю я должен буду донести и о том, как у нас перевозят орудия, ваше превосходительство? – не без насмешки спросил Грейг, поворачивая коня.

      – Отчего же не доложить и об этом? Государь должен знать и то, какие у нас способы перевозки тяжелых орудий, – ответил ему Корнилов.

      Подполковник Тотлебен, державшийся все время очень молчаливо, вдруг отозвался на это с большим оживлением:

      – Да, государь должен знать правду! Не с парадного подъезда, а с заднего крыльца государь должен знать все о положении Севастополя! И что перевозочных средств оч-чень мало, и что инженерное имущество оч-чень бедное, и что войск оч-чень мало, и что оружие оч-чень плохое – все это должен сказать государю ротмистр Грейг. Он должен иметь мужество сказать это! Это есть его долг!

      – Я уверен, что у Грейга мужества на это хватит, – сказал Корнилов, – но… будем молиться Богу, чтобы хватило мужества и у князя не настаивать на истреблении своего же флота! Я думаю, что это вырвалось у него под влиянием неудачи… Он очень расстроен… А? Вы это заметили?

      – Как знать, – уклончиво ответил Тотлебен. – Когда Геркулес[20] бросал Антея на землю, земля Антею возвращала все его прежние силы… Если матросы наши хороши на море, то тем лучше они будут на суше…

      – Матросов посадить в окопы? – крикнул Корнилов.

      – Конечно, это только в случае крайней необходимости, ваше превосходительство, – поспешил смягчить свои слова Тотлебен.

      – Матросов засадить в окопы – это все равно что художников заставить красить заборы!.. Нет, моряки слишком дорогой вид войска, и они сделают для защиты Севастополя то, что их учили делать! И сделают это именно на море, а не на суше!

      Как только стемнело, ничего не евшие и не пившие за целый день солдаты, вдобавок еще, как это было в нескольких полках, бросившие тяжелые ранцы и сухарные мешки, разбрелись по Качинской долине в виноградники и сады: зрелое и незрелое, все поедалось без разбору.

      Слышалось только повсюду, за невысокими каменными стенками и плетнями, как отрясались деревья, как градом падали наземь яблоки и груши, как перекликались друг с другом и переругивались солдаты, а фельдфебеля на привале около построек кричали неистово:

      – Пе-ервая рота Бородинского полка-а, сюда-а-а-а!

      – Пятая рота Суздальского полка-а, сюда-а-а-а!

      – Восьмая рота Московского полка-а, сюда-а-а-а!

      Это последнее «а-а-а-а!» тянулось до бесконечности. Конечно, голоса у фельдфебелей были разные: у кого бас, у кого звонкий тенор, – но трудно было все-таки различить СКАЧАТЬ