– Что? Но ведь тогда… Тогда у нас с ним…
– Тебя никто не заставлял менять фамилию, пользовалась бы и дальше.
– Вот же ты сволочь!
Всё во мне взорвалось, словно кинули ядерную бомбу без таймера отчёта, и она сработала моментально. Я стерпела много провокаций с его стороны, но это было уже слишком! Я тут же пожалела обо всём: о решении обратиться к нему за помощью и поездке за сыном.
– Я сволочь? Интересно почему? – Абрамова явно забавляло моё поведение, и он стал говорить со мной, как с маленьким ребёнком. – Сволочь, потому что хочу признать Егора своим сыном? Сволочь, так как не знал о нём и сразу решил помочь?
– Нет! В другом…
– В чём, Ева? Мне продолжить?
Хотелось крикнуть «нет», но я упрямо сжала челюсти, продолжая прожигать взглядом, мечтая причинить хоть какой-то вред и жалея, что ничего не получится.
– Молчишь, хорошо. Я сволочь, что узнал о измене любимой жены и все эти годы не знал, что у меня есть сын? Спасибо, приятно познакомиться!
– В отличие от тебя, я не предавала НАС! А про Егора…да, я не планировала пока тебя ставить в известность, зная, что плевать ты хотел на меня, раз так легко изменил!
– И снова старая песня! Но мне не плевать!
– Интересно с какого времени?
– С той минуты, когда ты вошла в кабинет.
Глеб свернул на обочину, заглушил двигатель и вышел из машины, а я сидела с открытым ртом, переваривая его последние слова. Хотелось верить и в тоже время не давать надежду сердцу на большее, не пускать этот орган в радостный скач. «Зачем он всё так усложняет?» – первое, что пришло на ум и легче не стало.
Теперь мне нужны были ответы. Я выскочила из машины и поёжилась от резкого, ледяного порыва, застегнула куртку и подошла к Глебу.
– Я тебя совсем не понимаю. То ты меня гонишь, обзывая всеми известными ругательствами, то говоришь, что тебе не всё равно и готов с ходу усыновить Егора.
Он стоял у капота, засунув руки в джинсы и смотрел на небо, совершенно не замечая пронизывающий ветер.
– Погода портится, садись в машину. Я сейчас приду.
– Глеб ответь.
– Поехали, время идёт.
Я лишь покачала головой и вернулась в машину, а через минуту сел и он. Дальше мы ехали молча. Я загривком чувствовала, что продолжения разговора сейчас не будет, а от Абрамова так и фонило нескрываемым раздражением. Не стоило провоцировать льва, который был мне так нужен. И я молчала, переваривая всё сказанное нами и снова не понимала своего бывшего мужа.
Через час пошёл дождь, который перешёл в стену воды и наша поездка значительно замедлилась, дворники еле справлялись и, словно бешеные, гуляли по стеклу. Я смотрела на эту завесу непогоды, на дворники и изредка на Глеба, который спокойно продолжал вести машину, а мне с каждой минутой становилось не по себе.
– Может СКАЧАТЬ