– Ты перегибаешь! В таком духе мы точно не сможем нормально поговорить.
– Хорошо, прости. Но не уходи от вопросов.
– Просто я не готова, не готова к твоему внезапному решению поехать, забрать Егора и…
– Договаривай.
– Я правда не знаю, что сказать Егору о тебе.
И тут мой голос дрогнул, выдавая все чувства, а ощущения были такие, словно меня вывернули наизнанку. Ведь и правда, до этой минуты я не думала о том варианте, что отец и сын могут когда-то встретиться. У меня был чёткий план: встретиться, всё рассказать, попросить помощи и, если таковая будет получена, действовать дальше без Абрамова. Но он всё сделал по-своему.
Снова отвернувшись к окну, сглотнула ком в горле и тихо сказала:
– Ты сам для начала реши – сын он тебе или нет.
– Круто ты сейчас перевернула. Тогда другой вопрос: ты вообще, хоть когда-то, собиралась меня поставить в известность о ребёнке?
– Ты себя сейчас слышишь? То отказываешься до результатов теста принимать сына, то уже настаиваешь на факте, что я скрыла от тебя ребёнка!
– Я всего лишь допускаю такую возможность.
Абрамов включил поворотник и резко дёрнул руль в лево, обгоняя очередную машину. Я же схватилась за ручку, пытаясь удержать равновесие от резкого манёвра.
– Если допустить «такою возможность», – специально сделала акцент на этих словах, уловив лёгкую усмешку Глеба, – то да, но когда точно, не могу сказать.
– И на том спасибо.
Удивительно, но на этом Абрамов замолчал. Я искоса бросала на него взгляд и каждый раз, когда свет от фар встречных машин вырывал его лицо из темноты, видела, как Глеб хмурил брови и плотно сжимал губы. Он явно о чём-то думал. «Чтож, хоть немного тишины». Какое-то время мы ехали молча.
– Расскажи подробнее про болезнь и лечение, которое вы прошли, – Глеб закинул в рот драже «Тик Так» и предложил мне, но я лишь покачала головой.
Собравшись с силами, ведь для меня это безумно больная тема, я начала всё с самого начала. В этот раз рассказ занял большее время. Я запиналась на тяжёлых моментах и замолкала, когда от воспоминаний снова зашкаливали эмоции, а ком в горле мешал говорить.
– Врачи дают гарантию на положительный эффект, но только если мы пройдём курс приёма данного препарата и чем быстрее, тем лучше.
Абрамов слушал, иногда, когда чего-то не понимал, переспрашивал, но в основном молчал и только плотно сжимавшие руль руки выдавали его чувства. Снова повисла тишина, а я отвернулась в сторону и растёрла ладонями щёки, пытаясь привести эмоциональный фон в более-менее спокойное состояние. Удивительно, но рассказать Сёме было не так СКАЧАТЬ