– Застрелился, – ответил очкарик.
– Нет, его, кажется, убили, – объяснил второй.
– Нет, друзья, – налил Айтал в свой фужер водки и сказал: – Умер от хандры и печали. Лежал – и скончался. Не от пули и не от болезни. А мог, имел возможность уехать за границу. Ан нет. Не вышло ничего. Опять же по Матрице. Программа. И никому в мире от него не уйти, не скрыться.
– И что ты, Айтал, этим хотел нам сказать? – повернулась к нему Лана, захлопала длинными ресницами.
– Я хочу сказать, что нет в жизни логики, точных объяснений: почему да как это получилось вопреки всему нормальному течению вещей. Как ни старайся человек, как ни крутись, ни лезь из кожи, – всё обернётся по-другому сценарию и линии. Это и есть Матрица, когда идёт по воле Абсолютного Ничего, энергии космоса.
– А вот в тенгрианстве Бог, Природа и Космос – единое, неразделимое понятие, и человек как бы малая, ма-а-аленькая частичка всего этого, – попытался вставить нечто разумное очкарик. – Я – часть этих великих понятий… Человек.
– Ну, это ближе к законам физики, науки вообще, даже химии, ибо в космосе существуют и «работают» те же атомы, что в таблице Менделеева, и тот же, кстати, эфир, от которого он, к сожалению, отказался. И тенгрианство, пожалуй, правдивее и более «научнее» что ли, всех существующих религий в мире, которые возвели обычного человека до Бога, Всевышнего. Религия, к сожалению, все заземляет, является плодом фантазий фанатиков, результатом образов и мифов древних времён. А надо знать…
– Законы физики, – докончила Лана, махнув досадливо рукой. – Холодильник ты! Я не согласна, хоть говорил так убедительно и длинно. Нет, всё равно людям, закрыв глаза на всё, надо просто верить. Вера, Бог христианский, Тангара якутов-саха, Аллах и Будда пусть живут и радуются с нами, светлые и явные как мы с вами, люди, двуногие… И ты, Айтал, не подсовывай нам свои эти «псы-поля» и «торчёные» штучки, не засоряй нам мозги, не превращай цветочек нежный или прекрасных белых птиц в результаты, в продукцию твоих физико-химических процессов и реакций. Не надо! – громко и пафосно выпалила Айталу-Физе журналистка. Верь в Бога – простого, с бьющимся в груди жарким сердцем. Понимаешь? Понимаешь?!
– Понимаю, – кивнул Айтал и выпил свой фужер с водкой до конца, закусил селёдкой, которая ему, похоже, очень понравилась. – It’s badly, mam.
Парни, выслушав данную тираду журналистки, как-то облегчённо вздохнули. Очкарик сказал:
– Спасибо за всё… за беседу такую… Нам пора. До свидания.
Они, откланявшись, пошли к раздевалке.
Закончив СКАЧАТЬ