– Нет, – Острожский аккуратно приладил бархат обратно. – Это из костей Ивона Лютого.
Курбский вытаращил глаза.
– Это того, что лет десять назад казнили? – спросил он. – С ним ещё гетман Свирговский был, погиб с казаками своими.
Острожский убрал саблю в ножны и кивнул.
– Турки из его костей рукоятей понаделали, чтобы храбрость Ивона сохранилась в оружии.
Князья выпили ещё по чарке, помолчали.
– Поехали, – встал Курбский. – У меня во дворце ещё поговорим. Надо же, из человечьих костей сделали.
Он покачал головой, глядя на саблю. Острожский взял её и подмигнул.
– Сейчас мне никто не страшен, – захохотал он. – Стану лютым, как Ивон!
Курбский ухмыльнулся. Взяв друг друга под руки, они пошли на площадь, где их ждали кареты.
Над площадью у костёла Святых Иоаннов стояла пыль. Ветер с реки крутил её и бросал в окна. Пётр Скарга поморщился, отряхнул шёлковые манжеты камзола и обернулся.
– Надо полагать, что к зиме крыша костёла будет готова? – спросил он подрядчика. Тот держал в руках пухлую кипу бумаг. Это были счета: на камень, на известь, на доски, оплата возчиков и мастеровых. Скарга поморщился – хотя работы по восстановлению костёла шли без остановок, но первоначальный бюджет был уже превышен почти в два раза. Пришлось пока отказаться от всех украшений, сперва надо застелить крышу, чтобы храм не топило в дожди и уж тем более не завалило снегом.
– Опять притащил невесть что! – недовольно буркнул Скарга. Будучи ректором вильнюсской коллегии иезуитов, он хотел заниматься укреплением мощи ордена, вести дискуссии, обращать в католичество заблудших еретиков и язычников. А приходится через день сверять расчёты, проверять, что и как сделали рабочие. Но это тоже угодно престолу Святого Петра, так что надо считать.
– Оставь, – Скарга показал рукой на стол. – Утром придёшь, разберёмся.
Подрядчик засопел, положил бумаги, и поклонившись, вышел. Иезуита раздражало и то, что костёл восстанавливают под началом немца-подрядчика, лютеранина. Ничего, подумал Скарга, отстроим храм, освятим, выметем весь протестантский дух. Он перекрестился. На площади что-то ухнуло и грохнуло. Иезуит вздрогнул, и вспомнил, что сегодня выгружают камень, привезённый для укрепления стен.
Вздохнув, он закрыл окно и уселся за стол. Отодвинул в сторону счета, поднял голову и огляделся. Никого в келье нет, но осторожность не помешает.
Из железного ящика под столом Скарга вынул дубовую шкатулку с вырезанным на крышке крестом. Здесь хранилась переписка с московским царём.
Привезённое вчера ротмистром Лютым письмо Скарга прочёл сразу и до утра не спал, обдумывал, как поступить. Вот-вот должно было произойти колоссальное событие – переход под римский престол огромной страны, по размеру больше всей Европы. Торопиться не следовало, нельзя было спугнуть царя, как выразился генерал ордена иезуитов СКАЧАТЬ