Не в масть. Зарисовки из жизни людей и собак. Николай Лейкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мое при мне и останется. Ведь это все то же самое, что торговля. А теперь торговлей и очень многие действительные статские занимаются. Идите, Катерина Петровна, в столовую и заварите чай. Вот вам ваши ключи. И мне пить чай пора да отправляться в должность, и папеньку попоим. Да достаньте банку варенья. Папашенька, может быть, с вареньем попьет, – отдал Порфирий Васильевич приказ жене и, ласково обняв тестя, сказал: – Пожалуйста, Петр Михайлыч, обуздайте как-нибудь Катю. Ведь уж доходит до того, что из рук вон… Прямо в глаза мужу говорит: «Я, – говорит, – к Мохнатову уйду». Каково вам это покажется! «Сквалыжник… ростовщик… к Мохнатову уйду». А какой я сквалыжник? Вы вот пришли, так я не знаю, чем вас и попотчевать. Катерина Петровна! Пошли за лимоном к чаю папашеньке! – кричал он жене и повел тестя в столовую.

      XVIII

      За чаем Петр Михайлович долго уговаривал дочь и зятя как-нибудь примириться и «жить ладком», но все это ни к чему не привело. Катерина Петровна отмалчивалась, кусала платок и сидела отвернувшись от мужа.

      – Ну, гуляй, девушка, гуляй, да дела не забывай… – сказал сам себе Петр Михайлович и поднялся из-за стола, по трактирной привычке опрокинув стакан кверху дном. – В лавку идти надо.

      – Да и мне на службу пора… – проговорил Порфирий Васильевич. – Пойдемте вместе, папенька. А ты, Катерина Петровна, закажи обед. Там папенька поросенка, гуся и две курочки нам в подарок принес, так вот можно курочку зажарить. Или нет. С какой стати жарить? Ты ее свари, так нам два блюда будет. Из навара суп, а сама курица на второе пойдет. Можно с рисом сделать. А суп с манной крупой. И дешево, и сердито. Вот, папашенька, я во всем экономию люблю, а она это называет сквалыжничеством. Ну, я сейчас…

      Порфирий Васильевич отправился к себе в кабинет и попробовал, запер ли он у письменного стола замки. В письменном столе лежали взятые в залог портсигары, и он опасался, как бы Катерина Петровна не забралась туда и не попортила их. Из предосторожности он запер туда и бобровую шапку.

      – Теперь я готов… – сказал он тестю, появляясь в прихожей. – Прощайте, Катерина Петровна, – обратился он к жене, наклонился, хотел ее поцеловать, но она отшатнулась от него.

      – Оставьте, оставьте, пожалуйста, не желаю… – проговорила она.

      Порфирий Васильевич кивнул на нее тестю и сказал:

      – И вот так уж несколько дней-с…

      – Ну, милые бранятся, только тешатся, – отвечал отец, чтобы что-нибудь сказать в оправдание дочери.

      – Какая уж тут потеха, Петр Михайлыч! А ежели бы вы знали, что вчера из-за канделябров этих бронзовых было! Нет, у ней ужасный характер! А сама на меня жалуется. Ах, кстати, о канделябрах, папашенька… – прибавил Порфирий Васильевич, надевая на себя пальто. – Не купите ли вы у меня эти канделябры? Я с вас по-родственному пятьдесят пять рублей взял бы, хотя мне наверное за них семьдесят пять дадут.

      – Куда мне с ними! У нас есть канделябры, – отказался Петр Михайлович и, еще раз чмокнув дочь в щеку, вышел вместе СКАЧАТЬ