– Юльчик, самец лошади называется жеребцом, – ржет это непарнокопытное и беззастенчиво лапает меня за талию, – да, я согласен пахнуть для тебя жеребцом. Необъезженным. Пока ты меня не объездишь!
– Да отвали ты от меня уже наконец, Бурцев!
Оказывается очень тяжело отпихивать стукнутого на всю голову гамадрила, который вовсю тебя тискает, в то время, как ты зачем-то все еще держишь в руках два хрупких рожка. И конечно, стоит мне об этом подумать – один из рожков тут же хрупает в пальцах, уничтожая все мои надежды, выйти из этой истории незапачкавшись.
И даже уронив останки мороженого на ступеньки крыльца, никуда не денешь сладкую фисташко-сливочную массу, размазавшуюся у меня по пальцам.
– Да блин! Вот посмотри, что из-за тебя случилось! – взрываюсь я и сую Бурцеву под нос испачканную мороженным руку.
Надеялась – он шарахнется и отпустит.
А этот гад даже и не подумал об этом. Зато поймал мое запястье, притянул ладонь еще ближе ко рту и…
С оттягом прошелся языком по моей ладони, слизывая особо крупный развод мороженого. Еще и облизнулся после этого, наглыми своими серыми глазищами на меня таращась.
– Может, найдем какой-нибудь укромный уголочек, Кексик? Такой, где я тебя всю смогу облизать.
Он говорит тихо, тихо, шепотом, а мне кажется – кричит в голос. И щеки пылают от таких беспардонных откровенных намеков.
Я ведь не одна… Как он смеет вообще!
Будто ответом на мои мысли хлопает где-то сзади громогласно автомобильная дверь. И вроде я знаю, что наше место не близко, и машин на парковке дофига, но копчиковое чутье подсказывает – это про мою честь.
И верно – я оборачиваюсь и вижу, как медленно, но верно выворачивает с парковки блеклая Шкода Тевтонцева.
Он меня взял и бросил. Вот так!
Глава в которой не было удачи, да неудача помогла…
– Господи, какой же он ссыкун…
Не могу удержаться, вырывается само по себе. Честно говоря – я был уверен, Тефтеля бомбанет, попрет на меня в лобовую, схлопочет по роже. А он…
– Ни капли не изменился, – и это тоже из меня вырывается. Не то чтобы я хотел плюнуть вслед отступившему противнику, но картинка из памяти выплывает красочная.
Кексик, сбледнувшая до мелового оттенка, оборачивается ко мне с видом Немезиды. Только вместо трепки, которую она, очевидно, еще обдумывает, её саркастично вздернутые брови требуют с меня объяснений.
– Давно это было, – пожимаю плечами, – мы мелкие еще были. Тефтеля с нами тусовался, девок пытался кадрить, с которыми мы разбегались, шатались по Королеву вместе. Один раз было, наткнулись на гоп-компанию. Кто-то из них на меня налетел и давай наезжать – типа, ты чо, широкий? Нас было четверо. Этих было СКАЧАТЬ