Название: Автобиография большевизма: между спасением и падением
Автор: Игал Халфин
Издательство: НЛО
isbn: 978-5-4448-2123-7
isbn:
Несмотря на беспрерывный поток общих инструкций сверху, партячейки в случае необходимости установить классовую принадлежность конкретного студента могли полагаться только на самих себя. Классовые идентичности создавались через трудноуловимые микропрактики, которые интерпретировали и модифицировали официальный лексикон. Устанавливая классовые критерии для приема в РКП, партийные органы на самом деле обучали студентов, как именно они должны говорить о себе. Реестр студентов томских вузов за 1927 год, включающий графы «социальное положение», «национальность», «партийность», «профессия», «воинская повинность в старой и белой армиях» и «кем командирован», предвосхищал структуру коммунистической автобиографии[257].
Неважно, в какой среде кандидат родился, – в том или ином смысле он должен был быть политически несовершенным. Будущие большевики начинали жизнь в лучшем случае как несознательные рабочие, но иногда и как отпрыски эксплуататорских классов. Такие грехи были неотъемлемой частью нарратива, в котором движение по направлению к «свету» имело смысл, только если оно возникало из «тьмы». Принципы, на которых строился нарратив, зависели от отправной точки, то есть от социального происхождения автора. Коммунистический автобиограф обязательно заканчивал свою историю заявлением о том, что достиг «пролетарского сознания». Но рабочий, крестьянин и интеллигент двигались различными путями к этой цели. Каждый нуждался в специальном рецепте для преодоления препятствий на своем пути.
1. «Рабочие»
Большевики видели в рабочих самую подходящую социальную категорию для пополнения партийных рядов. Пролетариат выступал как общественная сила, способная революционно преобразовать мышление людей, отучить их от узких собственнических интересов. «Главное в учении Маркса, – отмечал Ленин, – это – выяснение всемирно-исторической роли пролетариата как созидателя социалистического общества»[258]. Поставленный вне общества, не владеющий средствами производства, пролетариат ставил перед собой задачу ликвидировать классовые ограничения. Только пролетариат, писал Ленин, «способен быть вождем всех трудящихся и эксплуатируемых масс, которые буржуазия эксплуатирует, гнетет, давит часто не меньше, а сильнее, чем пролетариев, но которые не способны к самостоятельной борьбе за свое освобождение»[259]. «„Мы творим“, „мы создаем“, говорит и думает рабочий завода, – писал ректор Коммунистического университета им. Я. Свердлова Мартын Лядов, – коллективная психология зарождается на крупном заводе и все более и более вытесняет психологию индивидуальную»[260]. «Марксизм есть самоочевидная истина», развивал те же мысли Луначарский, но «воспринять-то его может лишь классово подготовленный человек»[261]. Горький указывал: «…опыт, СКАЧАТЬ
256
ЦДНИТО. Ф. 197. Оп. 1. Д. 217. Л. 35.
257
ГАНО. Ф. 1053. Оп. 1. Д. 1013. Л. 167.
258
259
260
261