– И поэтому ножом? – удивился Олаф. – Разве это унизить? Это же практически убить.
– Вы плохо знаете сарби, – улыбнулся Арчибальд. – Шоно не может помешать нож. Даже получив ранение, он обязан довести бой до конца и победить. Иначе он не достоин быть шоно. Шоно всегда самый сильный. Отец Оташа выиграл право быть шоно, победив всех в шоносаре. Когда же это звание передаётся по наследству, юному шоно всегда приходится доказывать, что он достоин.
– Но если бы его ножом ранили на глазах у всех, разве это было бы честно? – продолжал не понимать Найтли.
– Да плевать они все хотели, – ответил Юрген. – Если шоно проигрывает, им всё равно, честно или нет. Значит, не достоин. Господин Рейн прав.
Путники не успели далеко отъехать от поселения сиваров, как вдруг у седла Юргена лопнула подпруга, и сам Шу свалился с лошади, больно ушибив локоть и колено. Ему повезло, что они ехали медленно, потому что Оташ и Рейн о чём-то беседовали по пути.
– Я же говорил, что он однажды свалится с коня! – воскликнул Бальзан, и Юрген до боли прикусил губу, только бы не заплакать от злости и обиды. К нему уже спешили Оташ и Олаф.
– Как же ты так? – обеспокоенно спросил Найтли.
– Подпруга лопнула, – встав, ответил Юрген. Его конь стоял неподалёку, внимательно глядя на хозяина.
– Её подрезали, – проговорил Оташ, осмотрев седло.
– Сивары, – произнёс Рейн.
– За то, что ты помог мне, Юрис, – согласился шоно. Затем Оташ подозвал Алтана и Бальзана и попросил их починить подпругу. Юргену так и хотелось сказать им, что, мол, видите теперь, что я не сам упал?
– Сильно ушибся? – спросил Олаф. – Точно не сломал ничего?
– Ничего я не сломал, – ответил Шу.
– Вы понимаете, что вам очень повезло? – проговорил Рейн.
– Понимаю, – кивнул Юрген.
– Впредь думайте, прежде чем что-то делать, – шёпотом добавил Арчибальд. – Кстати, вы не сказали мне тогда, что говорил шоно старейшине, когда отдавал нож.
– Спросил, сколько мужчин они отдадут в армию шоносара. Илпек ответил, что столько, сколько выберет Сагдай.
– Выходит, сивары примирились с новой властью. Однако вам они отомстили.
– И что это значит?
– То, что сивары в любой момент могут принять иную сторону.
– Чью, например?
– Нашу, если это будет нам выгодно.
– Но у Нэжвилля ведь нет вражды с шоносаром. Особенно теперь.
– Я не говорю о вражде, господин Шу. Здесь всё намного тоньше.
– А всё же, где был Олаф, когда Оташ дрался?
– Передавал моё письмо, которое я составил для первого министра.
– Кому передавал?
– Торговцу, который как раз держал свой путь в Нэжвилль из Сереса.
– А если он его прочитает?
– Он СКАЧАТЬ