Киллер и Килиманджаро. Сергей Лысенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что я на горе. Что весь этот мир – от Сум до Луганска и от Полтавы до Воронежа – лежит подо мной, прикрытый грязной ватой облаков.

      Я царь этой горы, я хозяин этих снегов – пухлого целяка, жесткого круда, мокрой кижи и ломкого наста. Свежей пороши и прошлогоднего зернистого фирна. Моя кипенно-белая перина покрывает казан спящего вулкана. У изголовья посапывает кратер, попыхивает дымком. Тсс, пусть спит вечным сном. Пусть всегда будут каскады террас, столбы и колонны, полки, желоба и карнизы. Снежные языки, ледовые грибы и каменные морены. Ребрышки, зубчики и гребешки на вершинах…

      Пусть всегда буду я.

      Каждой ночью я купаюсь в этом богатстве, как дядя Скрудж62 в своих мультиплижиллионах. Каждой ночью я упиваюсь и опиваюсь – гора большая даже для меня. Я хочу поделиться с Полиной Леонтьевной, но она далеко отсюда, на грешной земле.

      У нее свои сны и кошмары: школа, меловой карьер или замок Аллы Пугачевой, который превращается в болото на самом интересном месте. А на днях бывший директор Прокопьевич заставил её прыгать с тарзанки в кровавое месиво, где плавали расчлененные тела. По погонам она узнала Гусейнова, тот не сделал домашнее задание, поэтому притворялся мертвым. Полина Леонтьевна поставила ему двойку и сообщила родителям, что их ребенок употребляет наркотики…

      Мой сон лучше любых наркотиков. Как только я закрываю глаза, становится легко и светло. На ледяном троне пика Ухуру холодно, но хорошо. Здесь я сублимирую, очищаюсь и кристаллизуюсь. Я становлюсь льдом, голубым глетчерным льдом правильной ориентации. Потом – снежинкой Поймай-Меня-Если-Сможешь и лавинкой Далеко-Не-Убежишь. Я тверд и спокоен, моя рука как сталь, а глаз – алмаз. Я выше других. Я могу казнить и миловать. Я заслужил это право. Ведь я «джаро» – тот, кто победил Кошеля, Мажару и барабашовских вьетнамцев.

      С горы видна вся Слобожанщина. Когда ветер разрывает тучи, показывается свинцовая спина Владимира Крестителя63 и ниже, под складками мантии – патиновый рельеф царя-мученика Николая Второго. Из-за Харьковской горы выбегает Северский Донец и змеится, струится через Печенежское поле и слободскую Швейцарию, мимо сел, городков и посадов, супермаркетов «Сельпо», «Посад» и «АТБ». Я вижу аты-баты в Чугуеве, Змиевы валы и Горынычевские леса64. Вижу Казачью кручу в Коробовых Хуторах, половецких баб на Изюмском шляхе и красноармейскую многоножку65 на плитах Кременца66. Умозрительный сплав заканчивается под шапкой Святогорской лавры на меловой скале – река утекает на Луганщину, огибая степь донецкую, терриконы и отвалы.

      Я чувствую, что Полина Леонтьевна где-то рядом. Я высматриваю её в болотах Богодухова и Волчанска, в карьерах Купянска и Краснограда. Ищу дворец Аллы Пугачевой, айсберг, облицованный плиткой «Арлекино», но нахожу лишь обветшалый Шаровский замок и полуразрушенную усадьбу в Старом Мерчике.

      В расстроенных чувствах я навожу оптический прицел на букашек, которые противно копошатся внизу, и ражу их громом и молнией. Это немного поднимает настроение. СКАЧАТЬ