Сказания о людях тайги: Хмель. Конь Рыжий. Черный тополь. Алексей Черкасов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Тут и началась беда. Новая вера, новые строгости, а я того не ведаю. Что к чему? Понять не умею. Била меня игуменья да приговаривала: «Изыди, Сатано, из тела белаго, из сердца несмышленого, из крови ретивой!» А какая может быть кровь ретивая у девчонки по девятому году?

      Потом игуменья проведала про мою матушку, што она из княгинь была, рода Дашковых. Возила меня в Москву, чтоб князья Дашковы выкуп богатый дали и меня взяли к себе. Да не вышло так. Князь Дашков глядеть не стал. «Не нашего рода-племени, – сказал, – коль на свет произошла от блудницы!» С тем и выгнал из дворца свово.

      Помолчав, Ефимия пояснила:

      – Это он мою матушку, дочь свою, блудницей величал. Она сама себя упрятала в монастырь к федосеевцам. Преступила волю родителя – позналась с купеческим сыном Аввакумом Даниловым, моим отцом, и ушла в монастырь к нему. Родитель наложил на нее тяжкое проклятье в церкви, с тем и померла матушка в монастыре. У меня и теперь есть ее иконка, которую она вынесла из родительского дома.

      Так было, барин.

      Игуменья разгневалась, что не выкупили меня Дашковы. Всю обратную дорогу помыкала, как черничку какую. И ноги мыть заставляла, и ночью не спать, пока она спит да нежится. Батюшка мой к той поре помер, я осталась одна на белом свете. Хоть так, хоть эдак, а все иголка без нитки.

      Жила я в том монастыре до зрелого девичества. Не знала, какая великая беда грянет!..

      От малой беды до большой далеко ли? Рукой подать!..

      Так и случилось. Тяжко вспоминать…

      Игуменья готовила меня в лекарши-монашки, да налетел черный ястреб – и не стало белицы! – загадочно проговорила Ефимия, к чему-то прислушиваясь.

      X

      Небо перемигивалось звездами. Тишина. Истома. И вдруг в этой тишине раздалось долгое и трудное: «А-а-а-а! Ма-а-а-туш-ка-а-а!»

      Лопарев поднялся.

      – Прячьтесь, барин! Прячьтесь! – прошептала Ефимия. – Это Акулину с младенцем из ямы вытаскивают. На суд поведут.

      – На суд? Акулину?

      – Тсс, барин! Погубите меня и себя. Спрячьтесь к телеге, Христом Богом прошу!

      Лопарев попятился к телеге и сел. Что еще за Акулина из ямы? Из какой ямы?

      Ефимия постояла немного, потом обошла вокруг и только тогда вернулась к Лопареву.

      – Страх-то какой, Господи! Всю трясет, – проговорила она, зябко скрестив на груди руки. – Это ее когда из ямы вытаскивали, она успела крикнуть. Потом рот зажали, должно. Помоги ей, Господи, смерть принять легкую! – перекрестилась Ефимия.

      Лопарев спросил, кто такая Акулина и за что ей будет смерть.

      – Беда приключилась, барин. Младенец у Акулины народился шестипалый. На обеих руках по шесть пальцев.

      Лопарев не понимал: при чем же тут Акулина?

      – По верованию Филарета, шестипалый СКАЧАТЬ