Опрокинутый город. Евгений Москвин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на наш проезд к Димычу… (тот пил чай, сказал, что выйдет минут через пятнадцать, и Мишка его ждал)… я тоже ждал Димку, мы с Мишкой стали переговариваться. Он спрашивал, есть ли у меня здесь телевизор и как часто я приезжаю сюда – обычные вопросы, но я видел, что он не горит желанием со мной общаться, и спрашивает только для того, чтоб не стоять, не молчать.

      А потом вдруг кивает подбородком в сторону веранды Марии и Веры.

      – А они?.. Они что, сидят на этой веранде по вечерам?

      – Ну… да. А откуда ты знаешь?

      – Да видел вчера, тоже приходил, – Мишка хмыкнул и отвернулся почти как пренебрежительно.

      – Понятно.

      – Не достроили – и сидят? – повторил он опять.

      – Ну да, – тихо произнес я. – А что такое?

      – И света там нет… ну не знаю, я б не стал бы, – он пожал плечом и опять отвернулся.

      Мишка больше ничего не говорит, в этот момент появляется Димыч.

      Потом позже, через несколько часов… до меня доходит – и это меня попросту сражает! Димыч сказал Мишке, что я его сосед, но не сказал, в каком именно доме я живу. И Мишка подумал… что я живу с Марией и Верой, что они мои родственницы!! А значит… он подумал, что одна из них моя мать!

      …Один раз, когда я опоздал домой, материн голос – она так ругала меня – ее голос – в какой-то момент! Такое сходство по резкости, по тону – Мария! Моя мать – это был голос Марии!

      А-а-а-а-а-а! – крик Марии! – она порезалась. Острая ветка лавровишни.

      У меня часто все кричит внутри – нечеловечески, немо.

* * *

      Сегодня ночью мне приснился сон.

      Я вижу Марию, сидящую на веранде. Вернее, я вижу ее лицо – так, как если бы я встал к нему почти вплотную. Взгляд женщины абсолютно недвижен. Я смотрю на ее лицо. Мне страшно и неприятно притягательно. Никогда еще я не видел его так близко от себя – и чувствую свои малюсенькие ноги, ошалело бегущие на одном месте где-то чуть пониже горла…

      Справа позади лица виднеется фрагмент застекленной оконной рамы, открытой вовнутрь веранды (тогда как наяву окно открывается наружу).

      На стекле отражены оттенки заката – причем очень странно, они как разлагаются на фиолетовый, бирюзовый и лимонный цвета. А истинный закатный цвет – алый – я угадываю только по искрам, играющим в белках Марии.

      Закат где-то там, за пределами сна и яви. Сон сохранил только его отражения.

      Я изучаю ее лицо. Я понимаю, понимаю, что опять не могу, не в силах описать его – не смотря на то, что оно прямо передо мной. Нервы напряжены, напряжены – малюсенькие ноги под горлом бегут, бегут на одном месте, бегут, разгоняя, распаляя внутри жар и испарину!..

      Голова Марии закована в курточный капюшон. Ткань на краях – в морщинках; вроде тех, что образуются на старушечьем рту.

      Почему она так странно смотрит? Будто ничего не видит.

      Бледное лицо освещено чем-то желтым. Может, закатом? Но нет, как раз непохоже. Или на веранде провели свет?

СКАЧАТЬ