Под ногами вниз убегает мраморная лестница. Уверенная, что всё это сон – а что же ещё? – я шагаю на первую ступень.
Глава 6. Скованный
Саргон
Ненависть плотным туманом окутывает великий Урук и дымом горчит на языке. Она пьянит, валит с ног, как пиво в Нижнем городе. Я чувствую её каждое мгновение, но сейчас сильнее всего.
По Крепостной улице кони ступают медленно: народ должен увидеть своего царя и выказать ему почтение. Народ смотрит: я жив, я силён. И безоружен, потому что доверяю вам, урукцы. Ради вас я, возлюбленный Шамиран, отказался от своей богини. Для вас я живу – и умру, если понадобится.
Конечно, я давно не молод, но годы подарили мне опыт, а не забрали силу. Я готов хоть сейчас вести армию в бой. Нам не страшны ни демоны пустыни, ни дети Чёрного Солнца, ни жрецы Земли кедров. Вместе мы могущественны. Вместе – непобедимы. Любите меня, урукцы, большего я не прошу.
Всё это ложь. За поясом у меня спрятан отравленный кинжал – безоружным я не бываю никогда. Особенно, если выезжаю в город. Пусть чернь считает меня подобным богу, но и богами люди бывают недовольны. Я же, в отличие от небожителей, не бессмертен.
Никому нельзя сомневаться в моём могуществе. Никому не нужно знать, что я вижу дворцовые стены слишком чётко – каждый завиток волос вырезанных в камне богов и героев. Но то, что творится под копытами собственного коня, расплывается для меня в полуденном мареве. Стоит хоть кому-нибудь проведать о моей слабости, и я погибну.
С любви начиналось моё царствование. Меня чествовал народ, превозносила армия. Меня полюбила сама великая богиня.
А кончается всё ненавистью.
Как любопытно стелется полотно судьбы: некогда с той же страстью и по моему слову урукцы ненавидели прежнего царя, Лугальзаггеси, славного моего отца. Интересно, что он почувствовал, когда понял: корона достанется его ублюдку? Сыновей у отца хватало, как законных, так и рождённых от шлюх. Мне ещё повезло – меня отдали на воспитание садовнику. Кто-то так и не выбрался из рабства, кто-то ещё ребёнком сгинул в гареме.
А кого-то убил я, когда сел на трон.
Царя же растерзала толпа. Мысль об этом до сих пор ласкает, как свежий ветер в жаркий полдень. Я всё прекрасно помню: был вечер, нежный, как грудь шлюхи, и такой же ароматный – смердел от пота и благовоний. Я стоял на ступенях храма Шамиран, смотрел, как беснуется на площади чернь и думал, что счастливее не буду никогда.
Сейчас всё грозит повториться, только убивать станут меня. Народ, видите ли, подыхает от голода. Хлеба им! И чистой воды. Царь, ты же говоришь с богами, так попроси их! Кого они послушают, как не тебя?
Глупцы. Боги слышат лишь себя и поступают, как угодно им, а не смертным.
Как же, оказывается, длинна дорога от храма к дворцу – никогда не замечал. Повсюду мрачные взгляды. Ниц они лежат, а всё равно смотрят. И лежат не как раньше, а без почтения. Твари. Получите вы свой хлеб – вечером, на празднике во славу Шамиран. Если я накормлю вас СКАЧАТЬ