Восемь белых ночей. Андре Асиман

Чтение книги онлайн.

      Я робко протянул два пальца к тарелке.

      – Вот эти лучше всех, они без честнока. Мы ненавидим честнок.

      – Правда?

      – Всею душой.

      Не было смысла признаваться, что я, как и все любители петь в душе, приверженец чеснока.

      – Тогда и мы ненавидим честнок.

      Она указала на крошечный кусочек мясного желе, над которым гривой причесанного морского конька возвышался зубчатый лист.

      – Прошу съесть… изысканно!

      – В смысле?

      – В смысле, если уж есть что-то такое, то обязательно в ступоре и благоговении.

      Почему мне казалось, что каждое ее обращенное ко мне слово – это завуалированная, не до конца завуалированная отсылка к ней, к нам?

      – И кто это такие? – осведомился я, указывая на квадратные составляющие композиции Пауля Клее.

      – Мы не спрашиваем, мы протягиваем руку и берем.

      Рот у нее был набит, она медленно жевала, давая понять, что наслаждается каждым кусочком. Ну и странный же человек. Неужели она окажется очередной из тех женщин, которые не могут не напоминать всем и каждому, что они – этакие чувственные торнадо и сдерживают их лишь нестрогие правила приличий, принятые в коктейльный час?

      – Манкевич, – прошептала она через минуту.

      – Манкевич, – эхом откликнулся я, как будто в слове этом содержался тайный смысл, решительно мне недоступный, но в котором я прозревал синоним к «утонченно».

      В первый миг мне показалось, что она говорит о ком-то в этой комнате. Или про закуску, а я просто неправильно расслышал название? Или это мантра, произносимая в момент наслаждения? Манкевич.

      – Qui est Mankiewicz?[6]

      – Манкевич это приготовил.

      – Какая-то не японская фамилия.

      – А это не японское.

      Настал черед миниатюрного биточка – его, предупредила она, нужно крайне аккуратно обмакнуть в крошечную лужицу очень острого сенегальского соуса на тарелке.

      – Чтобы только след остался, не больше.

      – Обожаю специи.

      – Обожает специи.

      Я хотел было опустить биточек в рот, но она попросила подождать.

      Неужели меня заставят совершать один из тех замысловатых ритуалов, которым привержены люди, недавно вернувшиеся из экзотических стран, – и любят навешивать их на озадаченных сотрапезников?

      – Предупреждаю: соус действительно очень острый.

      – А ты откуда знаешь?

      – Да уж знаю.

      Мне понравилась эта перекличка наших слов – не только самих слов, но и интонаций, как будто, обменявшись этими парными репликами, мы втянулись в некое магнитное поле, где нужно лишь одно: не противиться. Этот короткий диалог навел меня на мысль о руке, которая поглаживает мягкий ворс на чужом бархатном рукаве, СКАЧАТЬ