– Кажись, кто-то влип, как кхорра в мондавошек, – раздаётся вдруг за моей головой, со стороны балкона, откровенно ехидный непристойный комментарий звонким женским голосом.
– Кто здесь? – испуганно шепчу я, потому что нет сил говорить громче. Пытаюсь найти невидимую гостью взглядом, но, увы, она всё ещё вне зоны видимости, только слышно, как скрипят петли балконных дверей, прикрытых её руками. Позвать бы стражу… но не могу закричать. Ужасающе беспомощна.
– А никого нет, золотозадая ты наша. С катушек слетела, сама с собой трындишь, – в потоке насмешливых издёвок вдруг мелькает нечто отдалённо знакомое: манера растягивать «о». Южная манера. – Вот, какое дерьмо случается, когда запираешь в клетку собственного мужика.
С этими словами гостья наконец выходит вперёд, бесшумно ступая по ковру. Нет, не выходит – просачивается, будто возникнув из рассветных лучей: настолько неуловимы её движения. Потрясённо моргнув, в шоке и любопытстве разглядываю тонкий, изящный силуэт. Чернокожая девушка, затянутая в некое подобие тёмно-коричневого кожаного комбинезона, плотно прилегающего к телу и подчёркивающего каждый изгиб, складывает руки на груди и смотрит на меня большими, угольными глазами, в которых играют смешинки. С возрастающей тревогой замечаю короткие метательные ножи, блеснувшие с предплечий: оружие торчит костяными рукоятками и из пояса, и из брюк. Длинные чёрные волосы заплетены в целый ворох косичек, и на конце каждой переливается белая жемчужина. От всего её образа буквально веет магией, даже то, как кружат в солнечном свете вокруг незнакомки пылинки, выдаёт нечистое. Панический вопль застывает в горле комком.
– Закончила пялиться? – невинно интересуется она и подходит ближе, а затем бесцеремонно срывает с меня одеяло. – Подъём, хоп-хоп, булками шевели!
Даже леденящая боль и страх отходят на второй план от такой откровенной наглости. Зло сощурившись, шиплю через зубы:
– Не имею понятия, кто ты, но пошла вон, пока я не позвала стражу.
– Я-то свалю, вот только кто тебя тогда растолкает, а, дохлятинка? Кстати, зовут меня Юника, я сестрица твоего самоуверенного муженька. И ты как хочешь, но на суд свой высокородный зад притащишь! А потом будешь хорошей девочкой, откроешь рот и заявишь, что Анвар свободен. Или клянусь, я самолично тебя отпинаю! – от её звонкого голоса щекочет в ушах, а на каждую хамскую фразочку она едва не подскакивает на месте, будто пытается сдержать бьющую через край энергию. Десятки косичек весело покачиваются, отдалённо напоминая своенравных ужей, стремящихся разбежаться каждый в свою сторону.
А у меня от слова «сестрица» чуть разжимаются лёгкие: так вот она, седьмая всадница, вышла из тени. Ни разу не слышала о ней от Анвара и потому недоумеваю СКАЧАТЬ