Какая, какая к кхоррам душа у мага?! У прирождённого лжеца.
– Я слышу! И чувствую… Он живой, он внутри тебя, это же наш…
– Ненадолго, – зло выплёвываю я ему в лицо как последнюю попытку освободиться. Задержать эту встрепенувшуюся под рёбрами потребность касаться, греться, жить.
Анвар моментально меня отпускает, словно обжёгшись, и отстраняется, каменеет в изваяние. Я тяжело дышу, собираясь с мыслями, часто моргаю, лишь бы солёная плёнка не мешала видеть. И всё равно приходится стереть влагу с щеки.
– Не смей. Виола, не смей этого делать, слышишь! Мы справимся, вместе. Ты… так вот, что с тобой! Ему нужно тепло, нужны силы, а твоих мало… Есть мои. Дай мне помочь, вытащи отсюда, и я обещаю…
– Я уже знаю цену всех твоих обещаний и клятв. Так что только мне решать, нужно ли династии ещё одно насквозь лживое харуново отродье.
Я решительно разворачиваюсь, более не желая ни видеть его, ни слышать новых оправданий, ни показывать слабость – то, как приятно теплеет уголёк внизу живота, едва к нему подбираются сахарные искры магии отца.
– Стой! Виола, не уходи! Кхорры раздери, вытащи меня отсюда сейчас же! – такого открытого бешенства я не слышала от него ни разу, но не сгибаю плеч, пока в них несутся надрывные крики, эхом отдавая по подвалу: – Ты убиваешь его! Не смей убивать нашего ребёнка!
Следом бахает грохот, знаменующий отчаянно сильный пинок по двери камеры, от которого из стены выпадает особо ненадёжный камень. Всё ещё не оборачиваюсь. А на солёных губах вдруг появляется совершенно ненормальная улыбка, будто только что, впервые, я выиграла сложную партию. Захватила нити контроля, никогда не принадлежавшие мне. Дошла до края шахматной доски, чтобы из пешки в чужих руках наконец-то стать королевой.
Вместе с разливающимся по венам живительным теплом это оказывается до дрожи сладко. В моих силах быть не просто на два шага впереди, но и отомстить за предательство сполна. В голове молнией вспыхивает потрясающе простое, элегантное и правильное решение.
Меня не удовлетворит костёр жрецов, который лишь бестолково развалит страну. Зато удовлетворит, когда увижу в его глазах ту же боль, что он причинил мне.
Кресло монарха в комнате для собраний преторов уже практически принимает форму моего тела – как-то сразу повелось, что общаться с первыми людьми страны удобнее тут, а не в официальном приёмном зале. Ещё слишком живы воспоминания о сидящем на троне отце, смотрящем на меня с разочарованием; о ноже, брошенном к его ногам; о чёрной пене из его рта и о могильном холоде королевского склепа, к которому всё это привело.
Здесь легче. Круглый СКАЧАТЬ