На том наш разговор, точнее, мой спонтанный отчёт о работе был закончен. Вопреки моим ожиданиям, он не внёс большей ясности. Но всё вышеописанное лишь предваряло главное. Главным же было то, что Тит Папирий Курсор ожидал ответа на предложение, сделанное во время визита в мой дом.
Ответ дался мне нелегко.
– Сенатор… – начал я медленно и с некоторой заминкой, – я долго размышлял, будет ли это правильно злоупотребить столь высоким доверием, оказанным мне не по возрасту или заслугам, но в надежде на будущую пользу Риму. В иное время я бы не колебался. Но теперь смерть моего друга и близость к разгадке большой тайны взывают к моему чувству долга, поэтому…
– Да-да, чувство долга! Великое чувство, – кивнув, вдруг оборвал меня Папирий.
По его реплике и выражению лица, я догадался, что мне не было смысла продолжать.
– … она красит и убелённых сединами стариков, и безусых юношей. И мужей в полном расцвете сил…
– Сенатор, я хочу сказать …
Он выставил ладонь, сделав знак мне замолчать. Возникла пауза.
Он посмотрел вдаль с мечтательным видом и продолжил с пафосом в голосе:
– Когда я был твоих лет, я восхищался делами достойных людей и стремился подражать им – людям, кто добился заслуженной славы, ибо что может быть лучше пользы отечеству и благодарности людей? Есть те, кто рождён боронить землю и изготавливать горшки. Таков их удел. Нет, он ни плох и ни хорош, он просто есть, ибо такова воля богов сделавших этих людей теми, кто они есть. Но есть и другие – те, кто был рождён управлять ими. Этих людей родили в знатных семьях, чьи предки заслужили почёт по делам своим. Боги наградили таких людей способностями, умом и знаниями. И через них их детей. И через их детей – детей их детей. Боги поставили их выше по праву. Но это право очень тяжёлая ноша, она подразумевает ответственность, которая многим не по зубам. Я видел тех, кто не выдерживал и сдавался. Но и были и те, кто верил в себя и в свою назначение. Будучи молод, я читал о делах наших отцов. Они не думали о славе, слава сама пришла к ним. Слава, что они заслужили, была следствием их дел, а не целью их жизни. Это был cursus honorum, путь чести. Я понял, что такой путь лежит через дела, и как бы боги к тебе не благоволили, если ты не оправдаешь их надежд делами, они могут сменить милость на гнев. Мой отец воспитывал меня для политики. Я изучал науки и искусства, но всё для политики. Я уже знал кем я буду и следовал не только воле отца, но и зову своего сердца…
Тит Папирий Курсор СКАЧАТЬ