Кладовая солнца. Михаил Пришвин

Чтение книги онлайн.

      Перепел серый, с подбитым затылком. Какое-то сходство с Гуськом. У Гуська лицо заросло волосами, у перепела – перышками, нос голый и чуть-чуть крючком, как перепелиный клюв.

      – Люб ли тебе?

      – Они все одинаковы.

      – Во-она! Да ты знаешь ли, братец мой, этого перепела верст за двадцать слышно, а ежели он у попова огорода треснет или у Горелого пня, так ты, братец…

      – Что, Гусёк?

      – Ножками брыкнешь, вот что, милый! Перепела в поле разные, хорошие – редки и дороги. Вот почему купцы сидят в городах, а чуть прослышат – залетел к нам звонкий, сейчас лошадей запрягать – и в поля. В прежнее время, – рассказывает Гусёк, – купцы к нам в каретах съезжались, с женами, слушать голосистого. Вот, брат, что значит купец, это – богатый человек. Да поймай я настоящего купеческого перепела, он озолотит меня.

      – Озолотит?

      – Озолотит! Буду богатый и куплю себе тульский самовар: чай буду пить. Вот что значит купец. Ну, так люб ли тебе мой перепел?

      – Серенький…

      – Вот то-то и горе, мой милый, что серый: настоящий купеческий – белый.

      – Белый?

      – Как бумага! Не веришь? Покажу. Сам своими глазами видел. Приходи на вечернюю зорю к Горелому пню.

      Это недалеко за садом. Вечером Курымушка пробирается к Горелому пню. Понемногу смеркается. Едет мужик в ночное, будто черный парус плывет по зеленому морю. Лягушки-квакушки стихли, зато лягушки-турлушки завели трель на всю ночь. Кукушки охрипли и смолкли. Черный дрозд пропел. А перепела все не кричат.

      – Рано?

      – Погоди, – шепчет Гусёк, – соловьи еще зорю играют, а дай стихнуть…

      – Закричит?

      – Во-она!

      Гусёк шепчет «во-она» совсем на перепелиное, любовное «ма-ва».

      Стихают один за другим соловьи: «чмок-чмок», и конец.

      И кажется, звенит тугая струна.

      – Жук?

      – Жук прожундел. К чемуй-то много жундит жуков, – шепчет Гусёк.

      – К чему?

      – Да бог его знает к чему. Молчи.

      Молчит Курымушка, ни жив ни мертв. Но лягушки-квакушки отчего-то вдруг проснулись, взгомонились и заглушили лягушек-турлушек.

      – Ку-а, ку-а! – передразнивает недовольный Гусёк.

      Квакушки замолчали. Заголосили девки в деревне.

      – Пропадите вы пропадом!

      На колокольне сторож ударил, глянула на небе первая звезда.

      Пахнуло от озими рожью. Пала роса. Тогда-то наконец по всему росистому полю – от попова огорода и по Горелый пень, будто кто-то невидимый хлопнул длинным-предлинным арапником, – крикнул перепел.

      – Голосистый? Белый?

      – Купеческий.

      И тихо, как полевые звери, крадутся охотники по росистому полю вниз, к оврагу, и на ту сторону, к попову огороду. Старик на колокольне еще звонит, и еще глянула в уголку небес молодая звезда, и еще, и еще.

      Голосистый СКАЧАТЬ