Белеет парус одинокий. Тетралогия. Валентин Катаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ставня, пересекал комнату. Пыльный воздух был как бы косо распилен сверху донизу. Ярко освещенные опилки воздуха – пылинки, ниточки, ворсинки, движущиеся и вместе с тем неподвижные, – образовали полупрозрачную стену.

      Крупная осенняя муха, пролетая сквозь нее, вдруг вспыхнула и тотчас погасла.

      Не слышалось ни кряканья качек, ни истерического припадка курицы, снесшей за домом яйцо, ни глупой болтовни индюков, ни свежего чириканья воробья, качающегося чуть ли не в самом окне на тоненькой веточке шелковицы, согнутой под ним в дугу.

      Совсем другие, городские звуки слышались снаружи и внутри квартиры.

      В столовой легко гремели венские стулья. Музыкально звучала полоскательница, в которой мыли поющий стакан. Раздавался «бородатый» – в представлении мальчика – голос отца, мужественный и по-городскому чужой. Электрический звонок наполнял коридор. Хлопали двери, то парадная, то кухонная, и Петя вдруг узнавал по звуку, которая из них хлопнула.

      А между тем снаружи, из какой-то комнаты с окном, открытым во двор – ах да! из тетиной, – не прекращаясь ни на минуту, слышалось пение разносчиков. Они появлялись один за другим, эти дворовые гастролеры, и каждый исполнял свою короткую арию.

      – Угле-ей! Угле-е-ей! – откуда-то издалека пел русский тенор, как бы оплакивая свою былую удаль, свое улетевшее счастье. – Угле-е-ей!

      Его место занимал низкий комический басок точильщика:

      – Точить ножи-ножницы, бритвы!.. Чшшить ножи-ножжж, бритввв!.. Ножиножжж… Бррр-иттт…

      Паяльщик появлялся вслед за точильщиком, наполняя двор мужественными руладами бархатного баритона:

      – Па-ять, починять ведра, каструли! Па-ять, починять ведра, каструлии!

      Вбегала безголосая торговка, оглашая знойный воздух городского утра картавым речитативом:

      – Груш, яблук, помадоррр! Груш, яблук, помадоррр!

      Печальный старьевщик исполнял еврейские куплеты:

      – Старые вещи, старые вещи! Старивэшшш… Старивэшшш…

      Наконец, венчая весь этот концерт прелестной неаполитанской канцонеттой, вступала новенькая шарманка фирмы «Нечада», и раздавался крикливый голос уличной певицы:

                                  Ветерок чуть колышет листочки,

                                  Где-то слышится трель со-ло-вья.

                                  Ты вчера лишь гуляла в плато-чке,

                                  А се-го-дня гу-ляешь в шел-ках.

                                  Пой, ласточка, пой.

                                  Сэр-це ус-па-кой…

      – Углей, угле-е-ей! – запел русский тенор сейчас же после того, как шарманка ушла.

      И концерт начался снова.

      В то же время с улицы слышались стук дрожек, шум дачного поезда, военная музыка.

      И вдруг среди всего этого гомона раздалось какое-то ужасно знакомое шипенье, что-то щелкнуло, завелось, и один за другим четко забили, как бы что-то отсчитывая, прозрачные СКАЧАТЬ