Белеет парус одинокий. Тетралогия. Валентин Катаев

Чтение книги онлайн.

      – Башенное, огонь! Башенное, огонь!

      – Ляжь, не кричи… Может, тебе дать напиться? Ляжь тихо…

      …И вторая полоса легла поперек бухты. Опять перелет. Ничего, авось в третий раз не промажем! Снарядов небось хватит. Полны погреба.

      Легче пушинки и вместе с тем тяжелее дома лег в ослабевшие ладони третий снаряд.

      Только бы пустить его поскорее. Только бы дым повалил поскорее из синего купола. А там и пойдет, и пойдет!..

      Но что-то не воркует телефон, перестали звенеть сверчки… Поумирали там все наверху, что ли?

      Или это утро наступает такое тихое и такое розовое?

      Башня словно сама собой поворачивается обратно. «Отбой!» – и снаряд, выскользнув из упавших рук, опускается обратно в погреб, гремя цепями подъемника. Нет, нет, это покатилась из пальцев кружка и нежно журчит водица с койки на пол.

      И тишина, тишина…

      «Да что ж это такое? Эх, продали, продали волю, чертовы шкуры! Сдрейфили! Уж если бить, так бить до конца! Чтоб камня на камне не осталось!»

      – Бей, башенное, бей!..

      – Ох, господи, господи, святой чудотворец Николай! Ляжь, выпей еще воды. Несчастье!..

      Слабая, розовая тишина утра нежно и успокоительно прилегла к воспаленной щеке Родиона. Далеко на золотистом обрыве кричали петухи.

      17. Хозяин тира

      Дедушка и внучек обсудили положение и решили, что больного покуда не следует никому показывать. Тем более не следует отправлять его в городскую больницу, где обязательно спросят паспорт.

      По мнению дедушки, у матроса – обыкновенная, не слишком даже сильная горячка, которая скоро пройдет. А там пускай сам себе обдумает.

      Между тем уже совсем рассвело, и надо было опять выходить в море.

      Больной не спал. Ослабевший от ночного пота, он неподвижно лежал на спине, глядя живыми, сознательными глазами на образ чудотворца с пучком свежих васильков, заткнутых за согнутую от времени темную доску.

      – Чуешь? – спросил дедушка, подходя к больному.

      Тот слабо пошевелил губами, как бы желая промолвить: «Чую».

      – Полегчало?

      Больной в знак утверждения прикрыл глаза.

      – Может, ты хочешь кушать?

      Дедушка покосился на полку с хлебом и кашей.

      Матрос слабо качнул головой: «Нет».

      – Ну, как хочешь. Слухай, сынок… Нам надо выходить в море по бычки, чуешь? Так мы тебя здесь оставим одного и запрем на замочек. Можешь нам свободно доверять. Мы такие же самые люди, как ты, – черноморские. Чуешь? Ты себе тута тихонечко лежи и отдыхай. А если кто-нибудь постучится, так ты просто молчи, и больше ничего. Мы с Гавриком зараз управимся и тоди быстренько вернемся. Я тебе тут в кружечке воду поставлю: захочешь, так напейся, это ничего. И ни об чем не думай, можешь вполне надеяться. Ты чуешь?

      Старик разговаривал с больным, как с несмышленым ребенком, через каждые два слова приговаривая: «Чуешь?»

СКАЧАТЬ