Сейчас ты знаешь, что ни надменность, ни глупость не являются настоящими причинами, по которым люди не задаются правильными вопросами. Причина – страх. Знания о том, что мир не такой, каким кажется, что ты живешь во лжи, что все – неправда, вынести не сможет никто. Они вытесняют правду, не хотят о ней слышать. А когда ты все-таки им ее открываешь, они над тобой смеются и объявляют тебя сумасшедшим. Они готовы запереть тебя в психушке. Ты давно это понял, поэтому больше не говоришь с ними, ты давно отказался от попыток показать им истину.
Но ты знаешь также, что там, снаружи, есть и другие сведущие. Их не может не быть. Ты умнее большинства, но – не гений. Если правда известна тебе, то и другие ее знают. Вот бы поговорить с одним из них и разделить этот груз. Тогда ты бы, наверное, смог выдержать, по крайней мере еще какое-то время.
Но админы этого не хотят. Они не дают вам встретиться. Нескольких предоставленных самим себе скептиков можно сдерживать, но если позволить им объединяться, то они создадут такую силу, которая разорвет пузырь лжи. И что произойдет тогда? Наступит конец или начало? Смерть или возрождение? Как бы то ни было, они этого не допустят. Ты это понимаешь, и они понимают, что ты понимаешь.
Ты не можешь ничего сделать.
Ты не можешь ничего сделать.
Ты не можешь ничего сделать.
Однако кое-что ты сделал.
И что теперь они сделают с тобой?
Глава 6
Айзенберг катил перед собой коляску по привычному маршруту, вдоль берега Альстера.
– И что он собой представляет, этот твой начальник? – спросил отец.
Айзенберг помолчал, скорее по привычке, чем от неожиданности. Именно отец научил его думать прежде, чем говорить. Отец давно догадывался, о чем думает сын.
Рольф Айзенберг до пенсии работал судьей Высшего земельного суда Гамбурга. Сын унаследовал от него чувство справедливости, но не способность читать мысли, какой, как иногда казалось Айзенбергу, обладал его отец.
– Он надменный. Он считает, что, проработав несколько лет в Нью-Йорке, стал лучшим полицейским на планете.
– Он на самом деле лучший?
– Не знаю. Я до сих пор ни разу не наблюдал его в следственной работе.
– Но он тебя наблюдал.
– Ну, как сказать, косвенно. Была одна операция, она провалилась.
Айзенберг рассказал о случившемся.
– Если бы ты не отдал приказа к наступлению и девушка пострадала бы, я бы посадил тебя за неисполнение должностных обязанностей и оставление жертвы в опасности, – сказал отец.
Айзенберг не ожидал услышать другого СКАЧАТЬ