Гулящие люди. Алексей Чапыгин

Чтение книги онлайн.

      – Боярин – лишне! А сказывать надо не отрешаюсь – отрекаюсь. Ну, дунь, плюнь!

      – Отрекаешься ли Никона?

      – Отрекаюсь!

      – Дунь, плюнь! Так. – Лисого щенка боярин погладил, не утопил. – Родильнице снести, радости для. – Боярин вышел в сени.

      С крыльца, мотая хвостом, ласково осклабясь, бежал черный песик с курчавой шерстью. Боярин строго спросил:

      – Никон, ведаешь ли свой чин? Песик, встав на задние лапы, ответил:

      – Гау! га-у!

      Боярин опустился, привстав на одно колено.

      – Благослови!

      Песик передней правой лапой помотал перед боярином.

      – Влас! – позвал дворецкого боярин. – Покорми его тем, что он любит… и береги!

      – Будет сполнено, боярин! Стрешнев вышел на крыльцо.

      Борис Иванович Морозов, наслышавшись об ужасах моровой язвы, не выезжал из дому. Надо бы боярину совсем покинуть Москву, да боярыне занемоглось крепко, а хворую куда повезешь, и Борис Иванович, вздев на нос очки, чаще всего сидел в своей крестовой, читал «Златоструй[113]», «Смарагд» или же Четьи-Минеи. У боярина в крестовой большой иконостас, весь светящийся позолотой, ризами, украшенными драгоценными камнями, образа темные греческого письма, их мрачных ликов не могли оживить огни многих лампад. Рядом с иконостасом на стене висит образ Христа в терновом венце, списанный боярскими иконниками с картины итальянца Гвидо Рени. Перед этой копией с фрязя теплилась особая цветная лампада.

      В крестовую к боярину без зова не шли, а сам он никого не звал. Сегодня часу в третьем утра[114] дворецкий, приоткрыв дверь, тихо сказал:

      – Боярин! Пришла молодая братца твово Глеба, Федосья Прокопьевна.[115]

      – Пусти, Петр, невестушку.

      Боярыня сняла с себя опашень объяринный, темно-коричневый, струящийся золотыми полосами, передала своей служанке, вошла в крестовую к боярину в черном бархатном повойнике, очелье повойника в жемчугах и лалах, в распашнице вишневого бархата. Повойник плотно закрывал волосы боярыни, лишь на висках тонкие пряди чуть золотились. В ушах не было серег.

      Боярыня молча низко поклонилась Борису Ивановичу.

      – Здорово ли живешь? Каково радуешься, невестушка? Боярин встал, поцеловал невестку в щеку:

      – Здравствуй, здравствуй!.. Брат Глеб старый охотник, ни кречета, ни сокола не пускал в поднебесье, а лебедушку белую поймал…

      На бледном красивом лице боярыни между густыми бровями складка будто от тяжелой думы, оттого глаза, большие, отливающие голубизной, казались серьезными и грустными…

      – Захвалил меня, боярин, родненька моя, – дело забыла… Боярыня шагнула к иконостасу, начала истово двуперстно креститься, плотно пригнетая персты ко лбу и груди, а когда кланялась она в землю, ее тонкая фигура казалась монашеской. Помолившись темным образам, боярыня покосилась на образ Христа и отвернулась.

      – Садись, садись, золотая! СКАЧАТЬ