Шпага для библиотекаря. Книга 1. Борис Батыршин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Что за бред, а? Не о том надо думать.

      А о чём? В голове пусто, хоть шаром покати.

      …шаром в шаре…»

      Значит, это и есть обещанные мне «неприятные последствия»? Если да – тогда, ваша правда, радости мало… хотя я, вроде, старательно зажмурился?

      «…или нет?..»

      Мне что-то говорили? Убеждали выполнить какое-то задание, предупреждали о супостате, которому обязательно нужно помешать, иначе…

      «…что – иначе? Хоть убейте, не помню. Воспоминания растеклись вместе с серым туманом, оставив по себе клочки невнятных образов, отдельные слова, обрывки фраз. И – где-то на границе разума и чего-то другого, глубинного – понимание…»

      Что, ничего больше не будет? Вот совсем? Я, Толик, подмосковный лес, мой так и не построенный деревенский дом – сольются неизвестно с чем, перестанут быть? А вместе с ним – память, радость, горе, сожаление и – счастье, от того, что это было в моей жизни? И то же самое постигнет всех – каждого человека на этой маленькой зелёной планетке? Хотя, сама-то планета уцелеет, что с ней сделается…

      Или – сделается? Вопрос. А ответа я не узнаю в любом случае. Это так не работает.

      Ни звука, ни самой крошечной светлой точки. Я словно замер, изображая из себя соляной столб, на пороге двери распахнутой из одного нигде в другое, и лишь в самой-самой глубине – нет, не звучит, отдаётся невнятным, полузабытым эхом песня ребят-поисковиков:

      «…а мы идем искать ровесников следы,

      Которые на полстолетья старше нас…»

      «…и этого тоже не будет?..»

      Нет. Мы так не договаривались. И вообще, с чего я взял, что они – кто бы ни были эти самые «они» – сказали мне правду? Или нет, не так: с чего я взял, что они сказали мне всю правду? Могли ведь, и умолчать о чём-то. Деликатно так умолчать и, что характерно – для моего же блага. Как они сами его понимают, разумеется.

      «…ещё бы вспомнить, что именно они успели наплести, пока я просиживал задницу в той серой мути…»

      Это и была скамейка. Сосновая, и явно не из «Икеи» – выкрашена масляной краской в цвет, который принято уклончиво именовать «детской неожиданностью». Скамейка вместе ещё с тремя точно такими же стояла, образуя полукруг, перед печкой-голландкой – чугунная дверца топки распахнута настежь и слышно, как внутри гудит пламя. Значит – тяга отличная, да и дров тут не жалеют. Вон они, сложены аккуратной горкой на стареньком верёвочном коврике рядом с кочергой и железным, на длинной ручке, совком для золы. Других источников света в комнате нет – маленькие окна занавешены пёстрыми, в цветочек, тряпками, одинокая лампочка в жестяной тарелке под потолком не подаёт признаков жизни.

      – Никит, знаешь, за что Онегин застрелил Ленского? – спросил кто-то справа. – За то, что держал тару!

      Смех. Ребята и девчонки сидят на лавочках и радостно гыгыкают в ответ на бородатую шутку. Я обалдело смотрю на собственные руки: в одной большая, бутылка тёмно-зелёного стекла – «огнетушитель» ноль-семь СКАЧАТЬ