Мой кровный враг. Наталья Шнейдер

Чтение книги онлайн.

      И, что куда важнее – человек, убивший моего отца.

      – …эта, как вы выразились, ребенок, убила троих прежде, чем мы сумели ее скрутить.

      Магистр приподнял бровь, глядя на меня.

      – Вот, значит, как. А с виду и не скажешь…

      Не узнал. Хотя я тоже его не узнала.

      – Желаете присутствовать на допросе? – поинтересовался констебль.

      – А что говорит?

      – Пока ничего. Вздернем на дыбу – заговорит.

      Магистр стремительно развернулся, шагнул – лишь шагнул, не схватился за оружие, не свилась магия – но констебль попятился, позеленев.

      – С пристрастием?

      Взгляды схлестнулись, и констебль оказался не робкого десятка, глаз не отвел.

      – Шпион может быть любого пола и возраста, а ее схватили в вашем кабинете…

      Ну да, именно там. Точнее, в кабинете моего отца. Кто ж знал, что магистр в отъезде?! Решили, значит, что я пришла за их секретами?

      Магистр подошел ближе, остановившись в шаге от меня. Плюнуть ему в морду, чтобы на месте прибил? Так ведь слюны нет. Так что нечего ему бояться.

      Да и вообще нечего бояться: я же в кандалах. Только и остается, что сидеть и смотреть на него снизу вверх. Здоровенный какой вымахал. Этот и без магии голову открутит. Хотя у них в роду все были верзилами, и в обиду они себя не давали – сами кого хочешь обидят.

      Странно, но сейчас нутро скручивала ненависть, не страх. Видимо, отбоялась, отревела свое, когда меня бросили в этот каменный мешок – без еды, без воды, без света. Уже решила, что они не станут размениваться на казнь и возиться, когда можно просто запереть и оставить одну, пока не умру.

      – Что ты делала в моем кабинете?

      И голос кажется совсем незнакомым. У мальчишки, которого я помнила, голос начал ломаться, и он то басил, то давал петуха. А сейчас – глубокий бархатный баритон, таким бы не пленников допрашивать, а серенады дамам петь.

      Что за ерунда в голову лезет перед смертью? Или от голода, жажды и страха начинаю сходить с ума? Может, так было бы и лучше. Все равно на допросе они узнают лишь о том, как я их ненавижу. Больше-то все равно рассказать нечего. При мысли об этом грудь словно сжало ледяным обручем: они ведь не поверят сразу, не отступятся…

      – Я жду ответа, – напомнил о себе магистр.

      Я разлепила губы.

      – Тебя… – Язык еле ворочался, вместо слов вырвалось хриплое карканье. – Тебя ждала.

      Он вдруг стремительно нагнулся, схватил мою кисть, зачем-то ущипнул. Выпустив руку, шагнул к констеблю и молча отвесил оплеуху. Вернулся, присел, снимая с пояса флягу, протянул мне.

      Я замерла от изумления – чего-чего, а такого не ожидала. Он, видимо, понял мое замешательство по-своему: выдернул пробку, отхлебнул содержимое – я непроизвольно сглотнула, в горле заскребло – снова протянул мне.

      – Сколько тебе не давали пить?

СКАЧАТЬ