Эхо войны. Леонид Гришин

Чтение книги онлайн.

      Я подошел, он достал портсигар и закурил.

      – Курить будешь?

      Я молчал.

      – На, закуривай!

      Я закурил, он дал прикурить от своей папиросы. У вас тогда сигарет не было, папиросы были.

      – Что, больно было? – спросил он меня после того, как я затянулся.

      – Да, больно!

      Он помолчал.

      – Слушай, а этому тоже больно было, которого я ударил?

      – Очень больно…

      – Ты вот что, знаешь, возьми папиросы, – и протянул портсигар.

      Я поначалу побоялся их взять, думал, что протяну я руку к портсигару, а он или другой рукой меня по лицу двинет, или ногой в живот.

      – Да что ты боишься?

      Он вытащил все папиросы из портсигара.

      – На, отдашь этому.

      Смотрю я на него и не понимаю, из-за чего произошла такая перемена… Еще недавно это был садист-зверенок, который бил нас чем попало, а сейчас передо мной стоял просто мальчик с добрым лицом.

      – Тебе больно было? На, возьми кукурузу, возьми, не бойся.

      Я опять побоялся протянуть руку, поэтому он мне эти початки прямо в руки сунул:

      – На! Возьми.

      Я взял, а он в глаза мне не смотрит, а только тихо проговорил:

      – Меня Батя отругал, – не ко мне обращался, а просто сам себе говорил, – Батя меня отругал, – сказал он вновь.

      Очнувшись, он оглянулся и велел мне идти работать. Я пошел, не веря своим глазам. В моей голове не могло уложиться, что за такая метаморфоза произошла с этим человеком, которого мы считали настоящим садистом.

      Я передал початки своим друзьям, которые спрятали их, потому что я боялся у себя их держать. Пришел Курт с перевязанным лицом. Он что-то держал за пазухой, озираясь на охранника. Мы его окружили, а он достал из-за пазухи тонко порезанный хлеб и такое же тонко нарезанное сало и сказал нам, что ему это дал тот мужчина, а он свою долю съел. Мы, конечно, это быстро разделили и проглотили. Вкуснее этого сала и хлеба я никогда в жизни ничего не ел.

      Курт рассказал, что этот мужчина, который его поднял, отвел его в медпункт, где ему промыли рану, смазали и забинтовали. Мужчина сказал врачу, чтобы тот дал бинтов и йода. Потом он провел Курта к себе в кабинет, открыл шкаф, достал оттуда стакан, налил спирта, разбавил его водой, достал также хлеб и сало. Пододвинул мне стакан и кусок сала: «Пей, ешь». Затем этот мужчина порезал хлеб и сало и сказал, чтобы он отдал это нам.

      Я запомнил того мужчину на всю жизнь. Мы с Куртом еще долго удивлялись, как он двумя фразами зверя превратил в человека. Потом этот охранник-мальчишка перестал замечать, когда у возницы из мешка сыпалось зерно, и мы безнаказанно потом из пыли его доставали. Он даже иногда останавливал возницу, который вез кукурузу, будто бы прикурить у него, а с брички в этот момент падали один или два початка. И возница, и охранник на это не обращали внимания. Мы вначале боялись к ним прикоснуться, помня, как был избит Курт, да и я тоже по спине хорошо получил. СКАЧАТЬ