В погоне за счастьем. Дуглас Кеннеди

Чтение книги онлайн.

      – Спасибо тебе, Эрик, – наконец произнесла я.

      – Ты просила дать честный ответ, Эс.

      – Да. Верно. Ты, конечно, молодец.

      Я осушила свой бокал, снова потянулась к бутылке (это была уже вторая) и долила себе вина.

      – Извини за тупость, Эс, – сказал он. – Но я не вижу повода напиваться.

      – Каждый человек иногда имеет право выпить чуть больше положенного. Особенно если есть что праздновать.

      Эрик посмотрел на меня скептически:

      – И что мы здесь празднуем?

      Я подняла бокал:

      – День благодарения, конечно.

      – Что ж, тогда поздравляю, – криво ухмыльнулся он и чокнулся со мной.

      – И должна тебе сказать, что в этот День благодарения я счастлива, как никогда. Я просто с ума схожу от счастья.

      – Да уж, сумасшествие здесь ключевое слово.

      Согласна, я была слегка навеселе. Не говоря уже о том, что взбудоражена от избытка чувств. Сказывалась и физическая усталость. Ведь мне удалось справиться со слезами всего за час до ланча с Эриком «У Люхова». Так что не было времени восстановить силы (хотя бы коротким сном). Пришлось наспех принять ванну, подогреть остатки кофе, сваренного еще утром, и попытаться не заплакать при виде забытой в раковине чашки, из которой недавно пил Джек. Взбодрившись прокисшим кофе, я поймала такси и рванула на 14-ю улицу.

      Ресторан «У Люхова» был нью-йоркской достопримечательностью: огромное германо-американское заведение, которое, как говорили знающие люди, было скопировано с «Хофбройхаус» в Мюнхене – хотя мне его экстравагантный интерьер всегда напоминал декорации фильмов Эриха фон Штрогейма[19]. Германский ар-деко… только, пожалуй, в превосходной степени. Думаю, своим абсурдом он и притягивал Эрика. К тому же брат (как и я) питал слабость к «люховским» шницелям, колбаскам и Frankenwein[20]… хотя во время войны администрация ресторана намеренно прекратила подавать германские вина.

      Я немного опоздала, поэтому застала Эрика уже за столиком. Он дымил сигаретой, зарывшись в утренний номер «Нью-Йорк таймс». Когда я подошла, он поднял голову и, как мне показалось, был изумлен.

      – О, мой бог, – мелодраматично воскликнул он. – Любовь видна невооруженным глазом.

      – Неужели так заметно? – спросила я, усаживаясь.

      – О нет… ни чуточки. Только твои глаза краснее, чем губная помада, и от тебя исходит так называемое посткоитальное сияние…

      – Шш… – шикнула я на него. – Люди услышат…

      – Им нет нужды слушать меня. Достаточно взглянуть на тебя. И все сразу станет ясно. Похоже, ты влюбилась не на шутку?

      – Да. Влюбилась.

      – И где же, скажи на милость, твой Дон Жуан в гимнастерке?

      – На военном корабле, следует в Европу.

      – О, замечательно. Так у нас не просто любовь, а еще и разбитое сердце. Похвально. Просто похвально. Официант! Бутылочку чего-нибудь СКАЧАТЬ