Пьеса Ы. и стихи. Ольга Любарская

Чтение книги онлайн.

      Женька: Юрка, ну пожалуйста, мы все тебя очень-очень просим. Ну пожалуйста, не надо убивать её.

      Шишкин: Нет, живой она до Харькова не доедет.

      Женька: Ну посмотри, Юрка: ты такой здоровый, а она такая маленькая. Ну прости ты её.

      Людка <обращаясь к Ы, сидящей на заднем сиденье автобуса>: Да попроси ты у него прощения.

      Ы: Что? С какой стати?

      Людка: Он же тебя убьёт. Он уже пять лет отсидел за убийство.

      Ы: Меня – и убьёт? Как это?

      Шишкин: Нет, я её убью! Так оскорблять!

      Лавруха <подхватывает>: Так оскорблять!

      Женька: Ну Юрка, пожалуйста. Мы все очень-очень тебя просим.

      Ну не убивай её!

      Шишкин <смягчившись>: Или покалечу.

      Глава 3.Продолжение разговора

      Б-г: Зато какая тебе попалась первая учительница – Любовь Иосифовна.

      Ы: Да, мир мгновенно расширился. Это был выход в открытый космос. Я только теперь понимаю, насколько мне повезло – иначе бы я навсегда застряла в том гадючьем подвале.

      Б-г: А мне спасибо не хочешь сказать?

      Ы: Это был не Божий промысел, а твоя небрежность. Ты смотрел на происходящее сквозь пальцы.

      Б-г: Откуда тебе известно, что это было?

      Ы: Потому что тебе ох как далеко до Любови Иосифовны. Какой бы это был мир, если бы им управляла она. Расширенный простор с незаметно разлитым вниманием и участием, готовность отойти на расстояние, не мешая, не прикасаясь и ничего не требуя. Да что говорить! Из немногих людей, которых я встретила. Если что меня ещё и удерживает в моей никчёмной жизни и сейчас, то только слабая, исчезающая память, что такое чудо возможно.

      Б-г: А что ты ей сделала хорошего?

      Ы: Ничего. Я только её помню как чудо. Одно из чудес моей жизни, которых было меньше семи. И запомни! Заруби на своём невидимом носу!

      Если я сейчас не могу всего рассказать, если боюсь, замолкаю, потому что не вижу ни одного сочувственного или заинтересованного взгляда, то это только потому, что смотрит не она, открывающая просторы, и не такие, как она, а ты, загоняющий в подвалы гнить вместе с закатившимися туда мячами, разговаривать с мхом, плесенью, ржавчиной ограды – на равных, потому что другого мира у тебя нет. Подвал – это твой простор.

      Б-г: А что же тебе, если ты поэт, мешает прозревать в подвале небо? Да всё искусство – ложь! А тебе подавай правду! Что есть истина? Что-то прямолинейное, равномерное. И ты к этой односторонней равномерности, к этой узости стремишься? Так получай! Но не обижайся, если твои вирши ругают или недоумённо молчат. Этих поворотов «лжи», то есть именно искусства, этой красоты, этого богатства, этих оттенков – в них как раз и нет. Ну ты ж этого хотела. Да, а́нгела ты бы вывела из себя, допускаю. Но я перевидал дур и дураков знаешь сколько!

      Что СКАЧАТЬ