.

Чтение книги онлайн.

      – Возьмусь предположить, что под замок никого с бухты-барахты не сажают. Что скрывать – и от гештальта мало проку. Конечно, мы многого не замечаем, не осознаем. Конечно, можно с помощью упражнений научиться различать вкус съеденного, обращать внимания на цветики-цветочки, ценить музыку… понять, что злишься напрасно и есть другой, неожиданный подход к проблеме… кому-то, возможно, удастся даже наладить капризную эрекцию… Но до полной гармонии далеко, как до звезд. И сама по себе гармония – под вопросом. Поминать Джекила и Хайда стало уже дурным тоном, но тем не менее…

      – Тут вот что занятно, – перебил Горобица Здор, обращая к товарищам отечное лицо с выпуклыми блестящими глазами {он страдал базедовой болезнью}. – Третье измерение! Третье! Не какое-то четвертое или десятое, которых, может быть, вообще нет. Родное третье!

      – Да, это впечатляет, – согласился Горобиц. – Если уж человек сумел упрятать третье измерение в двумерную картинку, то что говорить о Создателе! Откуда нам знать, какие-такие штуковины скрываются под личинами обычных предметов! – Горобиц описал рукой широкую дугу, намекая на домашнюю утварь. – Не выйдет, – вздохнул он сокрушенно. – Потому что мы сами – трехмерные. Так что обнаружить нечто посолиднее свиньи никогда не сможем. Четвертого измерения захотелось? Шиш!

      Мартемьянов удрученно катал рюмку в ладонях. Он решил для себя, что со стороны Творца – полное паскудство даже в двумерные, по праву доступные человеку вещи, прятать что-то свое. Здор сидел неподвижно, о чем-то размышляя, и наконец проронил:

      – Не скажи!

      Мартемьянов и Горобиц не сразу поняли, к кому он, собственно, обращается. Решили, что к Горобицу, поскольку тот говорил последним, и оказались правы. Слегка охмелевший Здор прищурился и прицелился в Горобица пальцем:

      – Разве наше богоподобие уже отменили? Если выход в четвертое измерение скрыт, это вовсе не значит, что его нет в принципе. Я где-то читал… не у Мартынова ли? ну да, у него: срезом одномерного объекта – то есть линии – является точка. Срезом двумерного объекта – то бишь плоскости – является линия. Сама плоскость есть уже срез трехмерного предмета, или тела. А тело является срезом…

      Горобиц, слушая его, снисходительно кивал.

      – Писание, предание, – продолжил он, – срезы четвертого измерения, выходы из тела. Боюсь все-таки, что мы лишены возможности сознательно оперировать своей якобы Богом данной четырехмерностью. Шаг вверх, шаг в сторону, шаг вперед-назад – и баста, дальше – побег, – он посмотрел на пятицентовик, жалкий и брошенный среди хаоса спиралей и разводов. – Интересно, знает ли он, что вот-вот провалится в поросячью утробу? Наверно, и нас Создатель нарочно оставляет в неведении насчет иных пластов бытия.

      – Да ну вас к дьяволу, – расстроенно сказал Мартемьянов. – Чешем языки попусту… Вот вам, дескать, гештальт, – что ж, отлично. Попробовали – по нулям. Богу уподобились? – СКАЧАТЬ