Он вспоминал.
– В правом глазу разрыв, Андрэй. В левом сетчатка истончилась, надо укреплять.
Он несколько раз моргнул липкими веками, повертел глазными яблоками, онемевшими, будто покрытыми лаком.
– Операция стоит, как раньше? – нарочито спокойным голосом.
– Да. Сейчас сделаете?
– Сейчас, чё ждать.
Врач кивнула.
– Позже вам чек выпишут, в кассе оплатите и придёте.
– Да.
Его волновали не деньги. Зарплаты помощника тренера вполне хватало на скромное житие, а большего и не нужно. Волновала не сама операция, безболезненная, но неприятная. Волновало его другое…
Врач со склизким звуком убрала линзу и стала её протирать. Сразу же подбежала медсестра, прочистила ему глаза ваткой. Стало лучше.
– Месяц соблюдаем охранительный режим. Не наклоняемся, тяжести не таскаем, контактными, силовыми видами спорта не занимаемся.
Рэй кивнул.
– Памятку вам дать?
– Не нужно. Не в первый раз.
Он поднялся со стула, приоткрыл один глаз и направился в сторону выхода.
– У вас сетчатка слабая, Андрэй, – строго напомнила врач. – Вам нагрузки вообще противопоказаны.
– Я знаю, – он безразлично закрыл за собой дверь.
Волновало его даже не то, что каждая такая операция приближает его к слепоте. Волновало только, что он рано или поздно не сможет заниматься боевыми искусствами.
Долго лежать было неудобно. Хотелось бы поспать, но уснуть не выходило – слишком привык доводить себя до изнеможения. В уме листались воспоминания.
Опыт работы официантом закончился разбитыми о зубы кулаками и ночью в каталажке. Для чего-то более компетентного нужно было получать образование, что представлялось невозможным. Что ещё? Работа грузчиком отпадает. Дворником? От одной мысли тошнит.
Зажужжало. Невидимая в темноте муха пролетела справа налево, умолкла, сев на стену. Он ударил ладонью, почувствовал что-то липкое. Поморщился, встал, в темноте вымыл руки и сел за стол. Вытащил телефон.
– Да? Что такое, Рэй?
– Гжегож, меня не будет неделю, – он откинулся на спинку, закинул ногу на стол.
– А что случилось? Заболел?
– Да операцию сделал. Ничего серьёзного.
– А-а. Ну давай, выздоравливай.
– Ага.
Он сбросил трубку и долго ещё сидел в темноте.
Поздним вечером третьего ноября, в одиннадцать часов сорок пять минут, в трёхстах пятидесяти семи километрах к востоку от Алматы, на глубине в шестнадцать километров столкнулись и вновь разошлись тектонические плиты.
В кратчайшее время толчок достиг города. Запищали приборы в раскиданных по области сейсмостанциях, зафиксировав землетрясение в три балла; проснулся в своей кровати Константин Хан, поглядел, недоумевая, в потолок и снова уснул; оторвался СКАЧАТЬ