Цена добра. Фазу Алиева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вспоминаю. Каждый день полчаса до обеда мы, держась за руки, шли к нашей березе; к ее стволу была привязана банка, и до нашего прихода она оказывалась полной березовым соком. Стакан у нас был один, мы привезли его из дома, хрустальный, ручной работы, и из него пили; один глоток я делала, второй – Муса. Так каждый день, пока береза не переставала плакать. И каждый раз, когда я пила сок, мне становилось грустно. «Это же слезы березы», – думала я. Так красиво под лучами солнца, переливаясь, играл разными цветами густой сок. Он становился то золотым, то светло-голубым. Как мы были молоды и дороги друг другу! Казалось, что это счастье дано нам на вечность…

      И теперь эта боль воспоминания, словно колючка, впивается в сердце. С тех пор, как Муса покинул меня, я ни разу не ездила в Переделкино. Зачем тревожить незарубцевавшиеся раны? Зачем заставлять их опять кровоточить? Ведь там повсюду следы нашей молодости, свет нашей любви. А стакан тот стоит в серванте, и в его гранях застыл образ высокой белоствольной березы, из раны которой капает густой сок… И не утихает моя боль по ушедшей жизни.

      Я уже, Муса, другая; и смеяться я разучилась, а ведь ты так любил, когда я громко хохотала. Но ничего не забыла. Ты меня так любил; тогда это казалось обычным, а теперь все по-другому. И повторяю я стихи Тхоржевского. Боюсь смерти, того момента боюсь, когда душа отделится от тела…

      Золотая осень

      Ранним утром дворник улицу метет,

      Напевая песенку простую.

      Отметает дворник мусор от ворот,

      заодно и тьму ночную.

      Дворнику известен каждый дом и двор —

      Всякого немало накопилось.

      О, когда бы только сумрак или сор

      выметать нам приходилось!

      Смотрит снова осень с грустью молодой:

      Листья шевелятся под метлою.

      Веет снова осень свежей теплотой,

      пахнет сладкою золою.

Фазу Алиева

      «Играет на лице еще багровый цвет.

      Она жива еще сегодня, завтра – нет».

А. Пушкин

      Странная я, слишком странная, и никому не узнать, – какая. Ни мать, ни муж, ни дети не могли понять, что у меня там внутри, потому что Аллах меня наградил сдержанностью и терпением. Ни разу, хотя причин было немало, не нагрубила я мужу, скандалов дома не устраивала; ни разу ни одного сына я не ударила, всегда обращалась: «Солнышко мое, так нельзя!», «Радость моя, у меня кроме вас, никого нет, вы должны радовать меня!»

      Каждый раз, когда мама начинала меня ругать, я целовала ей руки. Мой муж очень любил кричать, уже с порога он начинал делать мне замечания. Я же приветливо улыбалась:

      – Солнышко, иди кушать, я приготовила вкусные курзе.

      – Мясные?

      – Да, ты же любишь мясные.

      Он вздыхал и успокаивался. А я молчала, пока он сам не начинал разговор… Никто в доме не знал, что я люблю, что меня доводит до слез. Никто в доме не знал, что я не люблю ни весну, ни лето.

      Они только удивлялись, почему я не пишу в эти месяцы, а только читаю. Весною почему-то меня переполняет грусть, как будто я что-то потеряла – ищу, не нахожу. Боль СКАЧАТЬ