Наследники Ексекюляха. Интеллигенция Якутии. Вадим Дементьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в Сибирь более 20 экспедиций. Кстати, у Валентина Григорьевича Распутина, иркутянина, бабушка носила фамилию Вологжина. «По всей Ангаре, – рассказывал мне Распутин, – эта фамилия распространена. И язык у нас общий. Я читаю Василия Белова и удивляюсь, откуда он знает наши словечки, а он мне в ответ: „Валентин, ты, где слышал речь-то нашу?“

      Занимаясь этим вопросом, я долго не мог представить – как и почему северный крестьянин „сорвался“ с обжитых мест и „побежал“ в Сибирь. Даже сегодня такие переезды россиянам даются с трудом, а тогда, четыреста лет назад…

      Неужели северного русского крестьянина вела примитивная алчность, жажда наживы? Но у нас и своего земного богатства хватало. Только бери! А может, этот переселенец имел романтический настрой, некую мечту, ведь, искало же веками российское крестьянство счастливую страну Беловодье (Лукоморье, „златокипящую Мангазею“ и т. д.). Для массового исхода этот пример вряд ли подходит, потому что вологодский крестьянин имел практичный склад ума, не слыл авантюристом и искателем приключений. У него и на родине своих забот, хлопот и трудов хватало.

      Для меня всё решила, найденная мной, челобитная царю Михаилу Федоровичу, первому из Романовых, посланная через монахов Спасо-Каменного монастыря, что на Кубенском озере, от лица местных крестьян. В те годы Россия выходила из Смуты, в которой погибла половина населения страны. Нужно было в очередной раз восстанавливать практически распавшуюся страну. Молодой царь заставил пополнять сильно оскудевшую казну северное крестьянство, сохранившее у себя хлебопашество и промыслы. Приказал собирать 13 податей-налогов с каждой семьи. Груз явно неподъемный. И отказаться нельзя. Вот тогда-то и потекли северные крестьяне в Сибирь-матушку, спасаясь от полного разорения. Одному бежать было нельзя, так как налоговое бремя переходило на соседа, который и со своим-то не справлялся. Уезжали деревнями, селами, бросали крепкие пятистенки, налаженное хозяйство, распаханные поля, забивали скотину. Уплывали по знакомым водным путям, через волоки, оседая в тобольских и омских краях, а кто посмелее – забирался и в устье Индигирки.

      В книге Распутина я увидел фотографию лодки из Русского Устья (нынешний Аллайховский улус) – типичная наша вологодская плоскодонка, даже уключины для весел такие же, как у северных карбасов и стружков. На них и сегодня еще плавают по бурному озеру и тихим рекам мои земляки.

      Если углубиться в историю, то можно вспомнить и выводы писателя Николая Лугинова, моего друга, который утверждает, что все мы родом от Чингисхана. Насчет якутов эта гипотеза все-таки не бесспорна, слишком темна история. А вот вологодские княжеские корни напрямую связаны с великим завоевателем (или, как уточнил бы Николай Алексеевич, строителем Евразийской империи, предшественницы Российской). Наш первый удельный князь Глеб Белозерский, любимый племянник Александра Невского, живший в XIII веке, был женат на дочери хана Сартака и трижды наведовался в Каракорум, столицу Золотой Орды, в качестве монгольского зятя. Выходит, СКАЧАТЬ