На острове Буяне. Вера Галактионова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Флейту изо рта вынул и предрёк… Кстати о погружении: что ты про своего сына говорила? – вдруг озаботился он.

      – Когда? Я и не успела… А кого говорить-то? Ты его на карточке видал. Над календарём она висит. С автоматом которая.

      – И что с того?

      – …С которого? – не поняла Бронислава.

      Она поправила шаль под подбородком, перевела дух и заулыбалась в ожидании ответа.

      – Ну и что ты молчишь, как бешеная?! – не выдержал он. – Должен я иметь представление, в конце концов, кто у меня в родственниках обнаружился? По ходу жизни?

      – А-а, – махнула рукой Бронислава, двинувшись снова. – Витёк-то? И учился, вроде на четвёрки, а по поведению… Я, Кеш, за один карбид пять раз в школу вызывалася. Не говоря про калоши. Про директорские. К полу гвоздями прибитые… Ну, он, директор, по лыжным гонкам классы неправильно судил. Домой уж было собрался, чосонки свои белые надел, в калоши ноги-то сунул. Да и упал в них, в прибитых, в своём кабинете, вниз лицом. Плакал даже. Даром что буянский… Витёк потом его даже пожалел. Сам прощенья просить пошёл. А директор-то заплаканный как упёрся – так и не простил. На педсовет его вынес, Витька. Ну, пока они голосовали там, за двойку по поведению, Витёк тогда всю одёжу учительскую через петельки на один замок, на навесной, нанизал да на ключ и запер. На вешалке прям. Пола к поле… Учителя эти толкутся после педсовета, а ни одно пальто от другого не отцепишь. И ключа нигде нету. Им – хоть каруселью, спина к спине, домой нараспашку иди: вот как наголосовалися… Сторожиху ведь к нам домой присылали. Передали с ней: двойку на тройку Витьку исправили, чтоб он ключ щас же отдал. Вот, в одиннадцатом часу ночи польты-то свои и разомкнули… Ну, разве они, учителя, не понимают? Дети, шалят помаленьку… А зато, когда Нина училась!..

      Но Кеша, не дослушав, побежал вперёд, натянув вязаную шапку до глаз. Он похлопывал себя по плечам, и Бронислава едва поспевала за ним следом. Тогда она отстала нарочно: «И что мне теперь торопиться?» Потом отряхнула полу пальто просто так, для красоты. И сощурилась ему вслед: «А-а, пускай, расписанный, хоть в какую сторону бежит! Никуда не денется. Пошарашится разве только, а уж – всё: на кукане, считай… Может, Нюроньке ещё мешочек земляники сушёной дать? Попозжее? Они ведь в этом году на просеку, вместе со всеми, не ездили. Не собирали. Зайцевы».

      И решила окончательно, пошевеливая в сапогах пережатыми пальцами ног: «Радёхоньки будут небось: отдам! Правильно. Пускай пирогов с земляникой напекут. Да и едят пускай с медком. За наше здоровьице!»

      Сама с собою, Бронислава стала вспоминать на тихом ходу, как летом к ним в Заготзерно заглядывала одна из редакции этой, свиристелка. Дяди Паши Струкова племянница. Сама – плоскодонка, а вся в обтяжку. Говорила только с начальством, да бойко так… Иван Павлыч и рта не успевал открыть, а она уже всё за него скажет и в блокнотик это самое всё запишет.

      «Они там вон какие! В редакции-то. Модней городских. Незамужние все, небось, – с тоской думала Бронислава и чувствовала, что волнуется. – Отбить не отобьют, а нервы мне пожгут, помотают… СКАЧАТЬ