Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера. Джон Элдер Робисон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ озарение.

      Я поразмыслил и понял, как разговаривать с другими детьми.

      Я вдруг осознал: если, например, какой-нибудь мальчик говорит мне: «Смотри, какой у меня грузовик», он рассчитывает на ответ, который по смыслу связан с его фразой. До того, как меня осенило, я, бывало, отвечал на такие фразы безо всякой связи со словами собеседника.

      Получалось так.

      Чужой мальчик:

      – Смотри, какой у меня грузовик.

      Я:

      – А у меня есть вертолет.

      Или.

      Чужой мальчик:

      – Смотри, какой у меня грузовик.

      Я:

      – Хочу печенья.

      Или.

      Чужой мальчик:

      – Смотри, какой у меня грузовик.

      Я:

      – Мама сегодня на меня кричала.

      Или.

      Чужой мальчик:

      – Смотри, какой у меня грузовик.

      Я:

      – Я однажды на ярмарке катался на настоящей живой лошади.

      Я так привык жить в своем собственном мирке, что отвечал ровно то, о чем думал – о чем бы я в этот момент ни думал. Если я думал о ярмарке и лошади, то для меня не имело значения, что чужой мальчик говорил про грузовик или сообщал: «А мою маму в больницу положили». Я все равно отвечал О СВОЕМ – о ярмарке и лошади. Слова собеседника никак не влияли на мои мысли. Я как будто и не слышал голоса других и не вникал в их речи. Но на каком-то уровне я все же слышал, потому что откликался. Просто мой ответ для собеседника был бессмысленным.

      И вот – озарение! Я внезапно понял, что чужой мальчик ожидал совсем другого ответа. Например:

      – Классный грузовик! Можно подержать?

      Более того, я понял, что любой мой ответ не по делу – про лошадь, ярмарку, маму, печенье – собеседника только разозлит. Теперь, когда я столь блистательно разобрался в секретах общения, я наконец понял, почему ковбои Ронни не пожелали со мной разговаривать. Может быть, и Чаки проигнорировала меня по этой же причине. (Впрочем, возможно, Чаки была дефективной, как и я. В конце концов, ей ведь нравились игрушечные грузовики, и она смотрела в землю, когда я с ней заговорил.)

      После Великого Озарения я стал вести себя иначе: теперь мои ответы почти всегда получались осмысленными. Конечно, сделаться душой общества я пока что был не готов, но общаться уже немножко научился. Разговоры перестали резко заходить в тупик и обрываться, едва начавшись. Жизнь налаживалась.

      В какой-то степени можно сказать, что раньше осознать секрет общения мне мешали взрослые. Взрослые – едва ли не все члены нашей семьи и родительские друзья, – сами заводили со мной разговор. Если я отвечал невпопад, они никогда мне этого не сообщали. Они просто подыгрывали, подхватывали мою тему. Поэтому общение со взрослыми не научило меня вести связную беседу, – ведь они приспосабливались ко мне, а я приспосабливаться не учился. Дети же от реплик невпопад приходили в бешенство или обижались.

СКАЧАТЬ