Агафонкин и Время. Олег Радзинский

Чтение книги онлайн.

      Вместо откровения получилось невнятное бульканье.

      Платон подождал, пока покрытая детским пушком голова появилась снова, и согласно кивнул.

      – Вы, Матвей Никанорович, полагаете, что, умерев в так называемом условном настоящем, мы продолжаем жить в условном прошлом?

      Матвей Никанорович послушно просунул ручки в предложенную Митьком салатовую распашонку и удовлетворенно кивнул.

      – Именно так, мой догадливый друг. Если все моменты жизни одновременны, то существует столько нас, сколько этих моментов. Гибель в одном из них никак не означает гибели в другом, поскольку тот, другой, момент не закончился и не закончится никогда. И все другие миллиарды моментов нашей жизни никогда не закончатся. Вы, Платон, можете – хотя я искренне надеюсь, что этого не произойдет, – выйдя отсюда, попасть под трамвай, но другой вы будете продолжать сидеть здесь и дарить нам счастье своего вечного присутствия. Одетый в синие ползунки, Матвей Никанорович откинулся на плюшевую спинку коричневого дивана, пососал любимую погремушку и пророчески произнес:

      – Оттого я и утверждаю, что коли Алешино видение времени верно, человечество бессмертно. Вот.

      Он победно оглянулся вокруг, проверяя, не собирается ли кто-нибудь из присутствующих оспорить его утверждение.

      Никто не возражал, и вопрос о бессмертии считался с тех пор среди обитателей Квартиры делом решенным.

      Сейчас, ласковым июльским киевским воскресеньем 1934 года, Агафонкин хотел было поделиться знанием человеческого бессмертия с ответственным советским работником Полустасовым, но вовремя себя остановил. Вместо этого он вытащил планшет с Назначением и еще раз посмотрел в графу ОБЪЕКТ ВЫЕМКИ. Там стояло одно слово. Агафонкин показал планшет Полустасову.

      – Принесли? – спросил Агафонкин.

      Тот засуетился, стал отчего-то меньше ростом и достал из кармана широких парусиновых брюк завернутый в светлую тряпицу небольшой предмет.

      – Пожалуйста, – попытался улыбнуться Полустасов. – В полной сохранности.

      Агафонкин размотал тряпицу; на ней лежала разрисованная зеленым, желтым и красным маленькая, с ладонь, юла. Агафонкин ее осмотрел, завернул и положил в карман летнего пиджака. Он вынул из другого кармана черный матерчатый мешочек, стянутый тесьмой. Агафонкин распустил тесьму, и на его подставленную ладонь соскользнул ярко-оранжевый сердолик с крупную гайку. Сердолик был отполирован и просвечивал красным в тонких сколах. Полустасов смотрел на сердолик и часто моргал.

      Агафонкин убрал сердолик в мешочек и затянул тесьму.

      – Держите. – Агафонкин вложил мешочек в протянутую ладонь Полустасова. – За службу. Предъявите, когда время придет.

      Повернулся и пошел прочь от Полустасова.

      Тот догнал его метров через десять и жарко шепнул в плечо:

      – Товарищ, СКАЧАТЬ