Тихие омуты. Антонина Медведская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на распыл?

      – Вот ты, Анюта, про правду и совесть помянула, про начальство говоришь. А люди толмачут: что ни начальник, то враг народа. Шепчутся, шушукаются. Говорят, что и большие начальники, и которые поменьше, и разные ихние помощники – враги народа. Их гепеу будто метлой сметает. Был начальник, был человек – и нет его. Так какая ж им вера? А ты – начальство…

      – Варька! Это не наше с тобой дело. Ты бы придержала язык, не то как бы не было худа. Время, Варвара, наступило ненастное, кто его разберет – где правда, а где – беда людская. Тебе в какую смену?

      – В ночь.

      – Вот и выкинь все из головы и выспись перед сменой.

      – Ага-ага, пойду, Анюта, – вдруг сразу согласилась Варька и ушла, скрипнув дверью.

      Часть III

      «Торгсин»

      В тоске собака выла на луну:

      Скулила, лаяла, визжала.

      Ах, глупая дворняжка, ты б лучше в будке тихо полежала,

      Тогда бы волчья стая мимо пробежала.

      Я первая протянула сердитому отцовские серебряные часы. Варвара сняла с шеи золотой крестик, зубами перекусила шнурок и просунула в оконце ладошку с крестиком…

      1

      Мужики, что раза три-четыре на неделе возили в городок на железнодорожную станцию стеклянную посуду обозом на лошадях, ошарашили поселковых жителей новостью: в городке открыли магазин, «Торгсином» называется, там продают все, что душе угодно, но только за золото и серебро.

      Едва эта молва прокатилась по поселку, к нам вновь прибежала Варька. Она ворвалась в кухню с таким видом, словно о светопреставлении узнала. С порога спросила:

      – Слыхали?

      – Ты про «Торгсин», – догадалась мама.

      – А про что ж еще, про что?

      – Ну, что ты так кипятишься? Что он нам, этот «Торгсин»? Не припасли наши отцы и матери золота и серебра – не оставили наследства. Сами, бедняги, бились в нужде всю жизнь, так и нам велели дюжить как-нибудь без «Торгсинов».

      Но Варвара, напрочь убитая известием о «Торгсине», помотала головой, села на табуретку у кухонного стола, заплакала.

      – А я то, дура разнесчастная, отдала за так этакий браслетик, отдала собственными руками черту лысому. А вот и «Торгсин» открыли, берите, бабы, что глянется. А за что теперь брать? Да я бы за свой браслетик сколько бы крупки приволокла, хоть перловки, хоть пшенки. Ведь совсем мой Баранов дошел, почернел. Смену с трудом дотягивает. Я бы ему густого наваристого крупеника под нос… Во, грабители, во придумали.

      Варька еще какое-то время всхлипывала, затем ладонью провела по щекам, осушая слезы, и затихла. И долго молчала, принимая нелегкое решение.

      – Понесу я завтра в этот проклятый «Торгсин» маманькин золотой крестик, пускай она мне простит тяжкий грех ради девочек моих, ради ихнего отца, Степана Матвеича.

      В нашей маленькой кухонке повисла томительная тишина, нарушаемая единственным звуком – сердитым СКАЧАТЬ