Черная графиня. Марк Казарновский

Чтение книги онлайн.

      Пациентка была усыплена хлороформом.

      Генрих Иванович при ассистенте Николае Мясникове произвел частичную, но на 80 %, ампутацию левой кисти.

      Медсестра Ольга тем временем выбирала из тела осколки стекла, обрабатывала йодом. А осколки аккуратно складывала в кювету по приказу доктора Генриха Ивановича. Который, кстати, в этой лечебнице был почитаем всеми, но особенно младшим сестринским персоналом.

      Все было закончено. Теперь – только бы проснулась. После наркоза.

      Конечно, графине Елизавете нужно было время, чтобы понять, где она, что с ней и почему так больно. Тело, особенно ноги, жжет немилосердно, а уж про левую кисть и говорить нечего.

      Тут состоялась беседа Генриха Ивановича и девицы Елизаветы.

      – Ну-с, голубушка, здравствуйте. Давайте знакомиться. Я ваш врач Генрих Иванович. Вы в клинике господина Куперника, Маркела Абрамовича, что в Сокольниках.

      – Я знаю вас, доктор.

      – Нет-нет, уважаемая, пока не знаете, но вот теперь мы уже практически знакомы. И, как говорят немцы, готт мит унс[11].

      – Да нет, я с вами, доктор, знакома. Когда я умерла, вы были со мной. Но недолго. Затем, – Лиза помолчала немного, – какой-то сиреневый туман, и вы ушли. Вот я вас снова вижу, значит, я еще мертвая. Со мной это уже было, когда меня и моего Ванечку хотели повесить. – И она неожиданно заплакала.

      «Бред, конечно, после хлороформа. Но пройдет», – подумал Саймс. Он велел дать больной немного валериановых капель, положить грелку к ногам и снотворные порошки. Пусть поспит.

      Сутки прошли хорошо. Саймс, по настоятельной просьбе Маркела, из клиники не отлучался, к больной были приставлены две сиделки, тихие монахини из Святоспасского подворья. Да и сестричка Ольга заходила. Меняла многочисленные марлечки на порезах и тихонько поглядывала на культю левой руки.

      По общепринятому медэтикету ампутированному о его потере или беде сразу после наркоза не говорили. Это все потом, потом.

      Отобедала Елизавета Николаевна неплохо, одну паровую котлетку куриную да чуть пюре. И кисель, кисель. Кисленький, из непонятной ягоды, но Лиза просила его на тумбочке прикроватной оставить.

      Доктор же вновь зашел. Весь персонал уже знал: лежит графиня Миттрах, красоты необычайной. И, мол, доктор наш влюбленный в нее прям без памяти, теперь здесь днюет и ночует, и молится в Преображенском храме, и свечки ставит, ставит.

      Конечно, неправда, хотя красотой тела и лица наш эскулап, твердых взглядов Генрих Иванович, был немало удивлен. Скажем так.

      Но в настоящий момент его заботили две вещи. Желательно было узнать, что же произошло с графиней. И, второе, как бы поосторожнее ей рассказать про руку. Все-таки для дамы света, да еще незамужней (это ему Маркел сказал), это известие – травма психологическая. Так-то вот.

      – Здравствуйте, графиня Лиза, это снова я вам надоедаю, – начал Генрих свой визит.

      – Да нет, СКАЧАТЬ