Синий цвет вечности. Борис Голлер

Чтение книги онлайн.

      – Да, пожалуй… Но это – лишь предположение. Хотите правду? Государю не понравился Мишин роман. Императрице нравится, а ему нет! Про роман я слышал сам. Государю не хочется думать, что в его кавказском корпусе воюют одни какие-то недостойные люди. Или грушницкие, или драгунский капитан… Или печорины – это уж совсем никуда не годится. Крадут горских девушек, помогают украсть коня… обманывают девиц на водах. И все для успокоения собственного эгоизма.

      От разочарования в жизни. А чем они так разочарованы? Начитались «клеветников России»?

      Которых обличал Пушкин? И еще название: «Герой нашего времени»! А Время у нас осенено чьим именем? С Временем надо быть осторожным!

      Мы с генералом Философовым были родственники – могли доверять друг другу.

      – А Бенкендорф, – добавил он, помолчав, даже Клейнмихель… Бенкендорф – вообще, – друг детства государя, и тот считает до сих пор его своим ближайшим другом. Наверное, это так и есть. И граф не сделает ничего ради Миши или кого-нибудь другого из опасения, чтоб эта уверенность не поколебалась!

      Вскоре, на одном из раутов я встретился с князем Вяземским. Он был всегда расположен ко мне.

      Я спросил его, что думает он о возможности похлопотать за Лермонтова, чтоб он остался здесь после отпуска? Не ехал на Кавказ… И кого можно попросить об этом? – Видите ли, – начал Вяземский, весьма осторожно и потому издалека. – Дуэль с Барантом была глупость. Раздули ее только наши «патриоты». – Он произнес слово как бы в кавычках. – Ей радоваться могла только безмозглая молодежь вроде моего сына Павла, который, кстати, очень увлекается вашим другом. На самом деле, за глупости надо платить – тут уж ничего не попишешь. Ну да, он вызвал на дуэль француза, как Пушкин. Но у Пушкина были особые обстоятельства. И наше уважение к его памяти, в частности, в том, чтоб не копировать его поступки. Не так?

      Я возразил, что Лермонтов пошел на дуэль в условиях, в каких любой уважающий себя русский офицер сделал бы то же самое. Кроме того, вызвал не он, а его.

      – Может быть, – согласился Вяземский с неохотой, – может быть. Но, кроме наших светских споров и даже за наших милых дам, – есть еще логика… дипломатия, межгосударственные отношения… Слышал у Нессельроде, что дуэль вызвала напряжение в этом смысле. Чего нельзя допускать. Доставила хлопот нашему международному ведомству.

      «Слышал у Нессельроде»? – я знал, что Вяземский прежде там не бывал и гордился этим. А графиню Нессельроде звал не иначе, как графиней Пупковой. Он считал этот круг врагами Пушкина и впрямую ответственными за его гибель. – А теперь… что ж, время меняется.

      Я вспомнил Философова и его слова о времени…

      – Вы извините меня – я все же литератор с огромным стажем. Я – оттуда! – он жестом показал, как это далеко, – из эпохи Державина, Батюшкова Жуковского… Ну и Пушкина, конечно, я жил при Пушкине и даже считался в его время заметным поэтом.

      И СКАЧАТЬ