Мужчины настоящие и другие, которые так себе. Валерий Бочков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ идти дальше. Банальность, впрочем, как и всё остальное в жизни. И как сказал один умный немец, лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того предела, когда захочется умереть.

      Я не спорю – но что делать тем, кто остался?

      Когда умерла мать этого немца, ему только исполнилось двадцать, он поменял своё имя Пауль на имя матери Мария. Мою мать звали Анна и я потеряла её, когда мне исполнилось двадцать четыре.

      У меня не было сил выбросить весь мой детский хлам, который я обнаружила в её доме. Там были вещи, привезённые ещё из Москвы: фарфоровые уродцы, кукла с глазами, и ещё книги, книги, много книг. Я представления не имела, каким образом всё это барахло влезет в мою конуру в Гринвич-Виллидж, к тому же я не понимала, зачем мне это барахло. Я взяла напрокат пикап, набила багажник и заднее сиденье под самую крышу.

      Да, скорее всего, я была в состоянии какого-то помешательства. Уверена – такое случается не только со мной. Единственная мысль, которая настырно тикала в моём мозгу, была мысль о моём абсолютном одиночестве. Я ощущала себя астронавтом, которого забыли на каком-то астероиде. В пикапе воняло резиной, он тащился в бесконечной пробке, радио не работало. Депрессия пополам с ужасом удачно сочетались с мелким февральским дождём, серой панорамой мокрых пригородов, мёртвыми деревьями и брошенной дорожной техникой, похожей на остатки разбитой армии.

      На подъезде к Бруклинскому мосту я с удивлением обнаружила, что на мне шуба моей матери из фальшивого леопарда. Я представления не имела, когда и зачем я её напялила на себя. Я начала рыдать и проревела вплоть до поворота на Бридж-стрит, где мой пикап со скрежетом полоснул по боку припаркованной машины. Я глянула в зеркало, пикап еле полз, но он сумел отодрать боковое зеркало и оставить длинную царапину на боку красной машины. Я перестала рыдать, два момента тут же остановили мои слёзы. Первый – изуродованная машина была «Альфа-Ромео Спайдер». Второе – в машине сидел водитель.

      Каким образом из целого ряда припаркованных машин меня угораздило искалечить именно коллекционную модель «Альфа-Ромео» семьдесят пятого года – этот риторический вопрос меня не занимал. Я остановила пикап. За моей спиной тут же начали сигналить, но мне было плевать, я, не отрываясь, смотрела в зеркало. Дверь «Альфа-Ромео» открылась, из машины вылез водитель. Среднего роста, поджарый. На нём был серый костюм и белая рубашка без галстука. Он не спеша подошёл к моей машине. Удивительно, но я запомнила это чувство, чувство облегчения – вместо боли я ощутила страх. Страх пришёл как спасение. Я опустила стекло.

      В правой руке он держал оторванное зеркало. Под дождём красный лак сиял кровью, водитель походил на языческого жреца с сердцем только что принесённого в жертву животного. Тушь оставила чёрные полоски на моих щеках, на мне было леопардовая шуба, под ней чёрная майка с эмблемой «Роллинг Стоунз».

      – Мадам, – спокойно сказал он, разглядывая меня. – Вы что, обалдели?

      – Извините… – пробормотала я.

      Он продолжал разглядывать меня, я всхлипнула и снова начала реветь.

      Сквозь СКАЧАТЬ