Введение в философию желания. А. П. Мальцева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Удовольствие подчинено физическим законам, оно существует только в самом себе. Его нельзя вернуть, если оно прошло, как нельзя вернуть вчерашний день. Удовлетворение, как достояние духа, можно длить бесконечно. Оно есть достояние личности, которая есть не только «вчера», но и «завтра», и «впереди». Удовлетворение становится достоянием всей личностной истории и даже превосходит личность. Принципиальная неудовлетворимость желания есть благо для человека. Он страдает, напротив, от исчезновения желания.

      Желание, гарантирующее удовлетворение, основано на «личность – личность» отношении. Страдание или неудовлетворение возникают, когда один не допускает свободы другого и самого отношения как свободного. Удовлетворение снижается с уменьшением свободы в отношении. Ложь, манипулирование Другим, использование Другого, отношение к нему как к Средству, а не Цели – признаки несвободы отношения.

      Абсолютная личность трансцендентальна, мы не можем знать ее полноты и, следовательно, не можем страдать, как, скажем, страдает альпинист, видящий, сколь высока гора перед ним и сколь мало у него сил, чтобы забраться на ее вершину. Каждый шаг ко все большей полноте личностного начала усиливает желание и углубляет удовлетворение. В этом заключена чудесность желания. (Этот алгоритм желания получил отражение в христианстве, в мысли о том, что Бог ждет, чтобы его возжелали. Более того, религиозная практика показывает, что, чем больше познаешь Бога, тем больше разжигается желание соединения с Ним.)

      На что же «покушается» желание? Целью желания не является уничтожение объекта, как то в случае с потребностью, но, скорее, – переименование субъекта желания. Поэтому нельзя, например, желать просто съесть ядовитую рыбу фугу, но можно желать стать Тем, Кто Ел Фугу, Самое Редкое И Дорогое В Японской Кухне Лакомство, Которое Обычно Подают Лишь Министрам Да Президентам Фирм[1]. Получается, что мы всегда желаем не совсем того, что хотим, и, устремляясь к Другому, изменяем себя[2].

      В силу вышеизложенных трудностей положение желания в философии двусмысленно и противоречиво. У желания большой авторитет в практической жизни, при этом желание кажется само собой разумеющимся, любому человеку понятным и при этом принципиально не рационализируемым. В классической философии мы встречаемся с тем, что мыслители, настойчиво стремясь принизить статус желания по сравнению с разумом, при этом не могут обойтись без первого термина при объяснении действия, развития, творчества; исключительный авторитет феномена желания не может быть ими признан, но не может быть и проигнорирован. Кроме того, желание ошибочно отождествляется с потребностью, нуждой, нехваткой, применяется для указания на недостаточность бытия индивида. Желание, как правило, относят к чувственной стороне бытия субъекта, несправедливо противопоставляя желание разуму. Часто желание отождествляется с несвободой. Следовать голосу желания, а не голосу разума – проявлять СКАЧАТЬ