День гнева. Йонас Бонниер

Чтение книги онлайн.

      В первые недели изоляции с Эльсой и Ирис Кристина почти не видела Антона и Синдре и почти не думала о них – это ее удивляло. Кристина помнила, что пасторы следят за ее мужем. Синдре возвращался домой поздно вечером и засыпал на диване в гостиной, чтобы не будить ее и малышку, и это тоже было верным признаком того, что беспокоиться не о чем.

      Труднее давалось смириться с тем, что она стала забывать об Антоне. Но ведь и он был рядом, внизу, где проводил дни в компании сверстников. В глубине души Кристина понимала, что дело в другом. Она тосковала не по Антону и детям на первом этаже и мечтала вовсе не о том, чтобы спокойно вымыть голову в ванной. Ее тянуло дальше, прочь из Кнутбю. В голове сам собой складывался план побега.

      Это были нечистые мысли. Должно быть, их внушали Кристине бесы, о которых так любили говорить Эва и Синдре, и она боролась с собой, как могла. Но стоило Эльсе уснуть в деревянной кроватке, как Кристина садилась в кресло у окна и глядела на леса и луга, просыпающиеся под лучами весеннего солнца. Так хотелось пробежаться по черной земле, закинув на плечо потертую спортивную сумку, которой Кристина так давно не пользовалась. Вернуться в Вермланд, к маме и папе, в ту жизнь, которая могла бы быть другой, не повстречай Кристина однажды Синдре Форсмана.

      Кристина представляла, как стоит на автобусной остановке, и ни одна живая душа в общине еще понятия не имеет о том, что уже произошло. Гренста и все эти люди, желавшие ей только добра, в прошлом. И все ее связи – с детьми, мужем, Эвой – оборваны. Свобода – вот чего не хватало ей для счастья.

      Конечно, это были не более чем мечты. Кристина не могла оставить ни новорожденную Эльсу, ни Антона, ни Синдре, в верности которому поклялась перед Господом, а потому ей не оставалось ничего другого, как только собрать волю в кулак. Тем более что Ясмина вполне справлялась с обязанностями няньки, разве что иногда прибегая к помощи мам. Ее норрландская угрюмость смущала многих, с другой стороны, молчаливые женщины меньше жалуются. Вместо того чтобы протестовать или плакаться, Ясмина замыкалась в себе и только сверкала глазами из-под черной челки.