Лондон по Джонсону. О людях, которые сделали город, который сделал мир. Борис Джонсон

Чтение книги онлайн.

      И так далее. Не собираюсь переводить это на современный язык. Надеюсь, все знают, что такое гузно.

      Можете назвать это ребячеством, но даже спустя 620 лет я смеюсь над этой глупой школьной шуткой… А сейчас мы переходим к существу дела. Чосер писал по-английски, но не потому, что этот язык был языком протеста или религиозного инакомыслия. Он использовал язык народа не по политическим мотивам, а потому, что, как и все авторы, хотел получить как можно большую аудиторию и хотел заставить ее смеяться.

      Английский был языком непристойностей, потому что это по определению был язык плебса, толпы, черни. Это был язык тех, кого Чосер хотел потешать, и это был самый потешный язык для этой цели. Вдоль всего берега реки, от Тауэрского моста до реки Флит, протянулись пристани, где лондонцы разгружали и загружали товары, приносившие им доход. На Галерный причал прибывали итальянские галеры; затем была таможня, где служил Чосер; рыбный рынок Биллингсгейт; далее – «Стальной двор» – обнесенный стеной участок купцов Ганзейской лиги, контролировавших торговлю со Скандинавией и Восточной Европой.

      Немцы говорили с грузчиками-кокни по-английски, и значение английского возрастало с ростом торгового сословия. К концу XIV века олдермены Лондона были политическими тяжеловесами, и король не мог обойтись без их финансовой поддержки в военных вопросах, тем более что затея с подушным налогом оказалась такой провальной.

      Может, знать и хотела войны, но купцам нужен был мир, которого испокон веков хотели трусы капиталисты, а они-то и заказывали музыку. Такие люди, как сэр Николас Брембр, бакалейщик и будущий мэр Лондона, могли, если хотели, ссудить тебе тысячу марок за раз, но, когда сэр Николас и его приятели решили не выкладывать денежки, как это случилось в 1382 году, у короля не было другого выхода, как прекратить кампанию. Так политическая власть перешла в руки набирающего силу класса. Крестьянский мятеж потерпел неудачу, как и многие пролетарские восстания, но продолжалась успешная языковая революция, и возглавила ее, как и все успешные революции, буржуазия.

      Выбор Чосера в пользу английского объясняется смещением власти от короля и двора к денежным мешкам Лондона. Дворянин не мог стать олдерменом, но олдермены и шерифы Лондона все больше нуждались в признании, и, как всегда, сыновья и дочери знати желали вступить в брак с деньгами. По мере того как купеческие гильдии, «мистерии», обретали все больше власти, борьба за нее становилась все ожесточеннее внутри самого сообщества. Оно не было однородной СКАЧАТЬ