Отец и сын. Юрий Павлович Вылегжанин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в ней, и накурено – ужас как. Сунется, бывало, а он досадливо ей: «Пошла, пошла прочь, дела у меня, не видишь, что ли?». Не зло, шутливо, но отказывал. И твердо. Бывало, что и заполночь далеко ожидать приходилось, и холод ночной до костей добирался.

      Хотя в этот-то раз по-другому вышло. Повезло ей. Петру показали пленного шведского офицера. Допросили при нем. И он, Петр, как видно было, немало хорошего для себя узнал, потому как развеселился, велел принести вина, выпил и шведа пленного попотчевал. К нему-то, к веселому Петру и подластилась Екатерина:

      – Можно к тебе, мин херц?

      – Можно, можно. Нынче все можно! Входи! Вчера, скажем, было нельзя, а сегодня – можно… Что у тебя, сказывай?

      – За перстенечек хочу спасибо сказать…

      – За какой перстенечек? А, этот…. Полюбился он тебе?

      – Еще как полюбился…

      – Ну и носи на радость…

      – Я не могу так…

      – Как «так»?

      – Балуешь ты меня. А тебе… чем я тебе, Великому Государю сподобилась, всего только пасторская прачка и… и драгуниха?

      – Ну… И ты меня щедро одариваешь…

      – Вы все шутите, Ваше Величество! Радую я вас не часто. Я знаю. Но нынче добрую весть все же принесла. Будете рады.

      – Да ну? И чему же?

      – Я письмо получила.

      – А от кого? От родичей твоих? Так они читать-писать, поди, не умеют… Или как?

      – Не от родичей…

      – А от кого?

      – От сына Вашего…

      – От… от кого? – чистосердечно изумился Петр.

      – Вот Вы удивляетесь… А не надо бы. Он ведь мой крестный. Вот и написал… крестнице.

      – И что написал?

      – Вот. – И Екатерина протянула Петру листок.

      Петр взял его, и, наклонившись к сильно горевшей свече, стал читать. Потом, наверное, еще раз прочел. Подумал. И сказал, вернее, спросил:

      – Просит, значит, осведомиться?

      – Вы на него гневаетесь?

      – Еще бы!

      – За что?

      – Э, да что там говорить… Не такого я себе наследника желал бы…

      – Чем он-то плох?

      – Мамкин сыночек…

      – Да ведь он, как есть, еще малый недоросль…

      – Все одно плох…

      – Время есть еще. Можно поправить.

      – Как?

      – Навали на него дел всяких-разных поболе.

      – Уж наваливал.

      – И как?

      – Знаешь, ведь. Везти – везет, но без охоты рьяной.

      – Мал еще. Слабенький. Ты сам и сказал – мамакин сыночек… А ведь мать-то его, я знаю – в монастыре.

      – В монастыре. В Суздале. В Покровской обители. Уже одиннадцать лет там…

      – А сколько Алексею было, когда ее постригли?

      – Сколько? Пять, что ли. Не помню уже…

      – А ведь он её помнит…

      – Вестимо, СКАЧАТЬ