Легион. Леонид Иванович Моргун

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ торговец прекрасно сознавал, что и 5000 сестерциев деньги немалые, почти 20 процентов на вложенный капитал. А наглость римлян – всем известна и подкреплена железной дубиной, И потому торговец умолк, памятуя, что город наводнен доносчиками, каждый из которых рад будет привлечь его к суду «за оскорбление величия римского народа» и забрать себе четверть имущества осужденного.

      Римская империя в те далёкие годы еще продолжала именоваться «республикой», хотя по сути дела была неограниченной монархией. Императоры считали разумным не волновать народ излишним упоминанием об утерянных демократических свободах и предпочитали называться «принцепсами», то есть «первыми» в среде равных им сенаторов.

      Но к именам их уже добавилось слово «цезарь», которое превратилось в титул, и «август», что означало святость этого титула. Императорам возносили божественные почести. Впасть их была безграничной, хотя и камуфлировалась неким подобием конституции, запечатленной на двенадцати бронзовых таблицах. Закон свято охранял права римских граждан, если они, разумеется, не становились поперек воли принцепса и его сподвижников. Но кроме упомянутых граждан на территории империи проживали еще миллионы людей, этими правами не пользовавшихся, а еще большее количество не пользовалось вообще никакими правами. Границы империи простирались от Британии на северо-западе до Сирии и Иудеи на юго-востоке. Но и в этих границах ей становилось тесновато…

      Глава IV

      Век простоты миновал. В золотом обитаем мы Риме,

      Сжавшем в мощной руке всё изобилье земли.

      На Капитолий взгляни; подумай, чем был он, чем стал он.

      Право, как будто над ним новый Юпитер царит!

Овидий Назон

      Солнце в тот день вставало над землей так же размеренно и неторопливо, как обычно, и так же величаво перемещалось с востока на запад, как и ныне, и присно, и во веки веков… Невозмутимо одаривало оно мир теплом и светом, словно заботливая мать многочисленного потомства, уделяя каждому частицу своей ласки и доброты. Кого-то утреннее солнце звало к работе, кого-то ко сну, а иных призывало в путь.

      В раннее утро 4 сентября 848 года от основания Рима[27] по Номентанскои дороге двигались два всадника верхом на тощих клячах, которых только и смогла предоставить им станция императорской почты взамен сданных накануне измученных лошадей. Зная неторопливый, хоть и покладистый нрав галльских лошадей, префект Первого Германнского легиона Клавдий Цецилий Метелл выехал еще до рассвета, хоть смотритель станции, пожилой ветеран Иудейской войны, усиленно отговаривал его от этого рискованного предприятия.

      – Неужели ты думаешь, что разбойники падут на колени перед твоей подорожной? – саркастически спрашивал он, стоя на пороге конюшни. – Поверь мне, когда они увидят на табличках императорскую печать, они еще больше рассвирепеют.

      – В кои-то веки бравые ветераны стали бояться ночных воров? А, Созий? – усмехнулся Метелл, бросив взгляд на слугу, который, СКАЧАТЬ