Смысл жизни. Федор Папаяни

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ его внутренней противоречивостью. Ведь если абстрагироваться от призыва уйти в нирвану, то останется примерно тот же самый набор моральных норм, как и в большинстве других мировых религий.

      Аналогичная буддизму концепция присутствует и в индуизме, который утверждает, будто живое существо проходит через цепь последовательных перерождений, проживая каждый раз новую жизнь в новом теле, человеческом или животном. Этот бесконечный процесс носит название сансары; а поскольку жизнь немыслима без страданий, то и сансарическое существование предписывается считать страданием по своей сути. Отсюда в качестве цели существования индуизм выдвигает освобождение от „колеса сансары“, выход из череды рождений и смертей. Индивидуальный дух при этом не прекращает функционировать, как в буддистской нирване, но сливается с мировым, тем самым фактически завершая все-таки свое индивидуальное существование. Как и в буддизме, стремление к уходу от бытия соседствует в индуизме с бытовыми заповедями, носящими вполне гуманистический характер. Эту противоречивость удачно подметил Р. Киплинг В рассказе „Чудо Пуран Бхагата“ говорится об отшельнике, который некогда был министром могущественного княжества, но затем ушел от мира.

      Пуран Бхагат живет в джунглях, довольствуется минимумом необходимого и явно приближается к „освобождению“ от своего существования. Однако в тот момент, когда соседней деревушке угрожает оползень, в отшельнике просыпается порядочный человек. Прежде чем окончательно „освободиться“ – умереть, – Пуран Бхагат поднимает тревогу, и крестьяне успевают перебраться в безопасное место.

      Тем не менее, индуизму довелось сыграть весьма печальную роль в истории восточных цивилизаций. Культивируемая им пассивность привела Индию и другие страны под гнет иноземных колонизаторов, на совести которых неисчислимое количество жертв. Кабы не индуизм, может, и не белели бы индийские равнины костями миллионов умерших от голода, как было после британского завоевания.

      Где-то на исходе Средневековья родилась концепция прогресса, под которым понималось некое поступательное развитие человеческого общества. Предполагалось, что служение прогрессу и должно составлять смысл жизни каждого порядочного индивидуума. Пусть так – но сразу же начались споры о том, в чем суть этого самого прогресса. Выдвигалось предположение, что прогресс есть „возможно, больший рост счастия возможно большего числа лиц“. Тогда что такое „счастие“? „Идеалом с этой точки зрения могло бы явиться обращение человечества в животное состояние, как сопровождающееся минимальным количеством страданий“, – удачно отметил русский философ С. Н. Булгаков.

      Неверно и обратное определение прогресса, как уменьшение страдания. Действительно, „… не всякое страдание заслуживает нашего сочувствия, не то, которое имеет корнем безнравственные стремления данного лица…“

      Некоторые считают, что прогресс состоит в „создании СКАЧАТЬ