Низкие истины. Возвышающий обман (сборник). Андрей Сергеевич Кончаловский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ перчатки на заячьем пуху – я таких никогда не видел. Седой, красивый. Маэстро! Рядом с ним я ощущал себя студентом, хотя у меня уже были три картины, четыре года, как окончил ВГИК. Меня привели к нему в избу, представили:

      – Вот молодой русский режиссер – Кончаловский.

      Он подозвал меня пальцем. Я подошел знакомиться.

      – О, каро, каро! Руссо! – Он улыбался, говорил любезные слова. – Хорошо. Давай выбирать артисток.

      В избе сидели дети, из которых надо было выбрать девочку для съемок. Снимать предстояло здесь же.

      – Мне нужна девочка, чтобы она смогла заплакать. Эти все не плачут.

      – Это просто. Сейчас ущипну – она заплачет.

      Что тут же и сделал. Девочка заорала.

      – О, эту и берем, – обрадовался Де Сика, видимо не хотевший брать на себя такие методы работы.

      Он посмотрел остальных девочек, посмотрел натуру.

      – У меня готовы раскадровки, – сказал я. Он взял листы с плодами моих творческих озарений, бегло их перелистал.

      – Бене, бене. – В его голосе никакого энтузиазма я не почувствовал.

      Мы немного поговорили еще о чем-то, расстались. На следующий день узнаю, что маэстро нет, он уехал.

      – Как уехал! Куда?

      – В Италию.

      Кто-то проговорился, что он проиграл в Монако сто пятьдесят тысяч долларов и уехал отыгрываться.

      – И вообще ему здесь холодно, – сказал Понти.

      – Что же делать?

      – Снимать. Ты будешь снимать.

      – Как!

      – Эти сцены будешь снимать ты. Он сказал, что тебе верит.

      Пока Де Сика отыгрывался в Монте-Карло (оказалось, он был страстный игрок), я творил на площадке. Ну, думал, сейчас такое для него сниму! Лучшие кадры в его картине будут мои. Все знание мировой живописи от Брейгеля, Дюрера до импрессионистов я вложил в эти сцены. Шли какие-то слепые итальянские солдаты, их вела смерть, на лошади ехал Дон-Кихот, камера наезжала на красные знамена, дули яростные ветродуи, отступающие солдаты снимались с одного ракурса, с другого, с третьего.

      Я в первый раз увидел западный способ организации съемок. Вся итальянская группа была в каких-то красивых куртках, веселые, неунывающие парни. Марчелло с вечера ставил на стол бутылку водки – русский национальный напиток он очень любил; где-то в середине ночи калининская телефонистка соединяла его с Америкой, и он до рассвета висел на телефоне. В группе все знали, что у него роман с Фэй Данауэй. В то время она была самой популярной звездой Голливуда – после мирового успеха «Бонни и Клайда».

      Знал ли я тогда, в 69-м, что Мастроянни будет сниматься у моего брата, что Фэй Данауэй в 83-м будет звонить мне в Лондон, просить о пробах.

      Но все это будет позже. А тогда, глядя на выставленную Мастроянни бутылку, я понимал, что пить вровень с ним не сможет ни один русский – он геройски тянул стакан за стаканом.

      Утром все на площадке – Мастроянни спит в машине. Спящего его гримируют, спящего одевают – будят только тогда, когда надо идти в кадр.

      – Что СКАЧАТЬ