Суворов и Кутузов (сборник). Леонтий Раковский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Не будет дождя – петухи вчера не пели…

      – Кому ж и петь, коли шуваловские секретно всех петухов порезали, – съязвил мушкатер.

      – Да и вы, пехота-матушка, не поддадитесь! Тоже хороши куроеды! – не оставались в долгу артиллеристы.

      – Сегодня один пел, ей-ей, пел, сам слышал – на часах стоял.

      – А у вас рунд[17] ходил? Может, ты во сне это слышал?

      – Ребята, потише – едут!

      Говор стих. Лопаты заработали усерднее. Офицеры, как воробьи с куста, посыпались вниз, к солдатам.

      К главной батарее приближалась группа всадников. Впереди ехал седенький главнокомандующий. Глаза у него были красные, невыспавшиеся, – старый человек, а долгий летний день на ногах.

      Подъехали, остановились.

      – Что ж, Вилим Вилимович, неплохо? – спросил Салтыков у Фермора, ехавшего рядом. – Половина штерншанца[18] готова.

      – Да, в таких поспешных условиях, конечно, – уклончиво ответил осторожный Фермор.

      – Ну, вот, Александр Васильевич, пусть работают так и дальше, – обернулся Салтыков к худощавому подполковнику и поехал со свитой прочь.

      Суворов остался у штерншанца.

      – Ребята, давайте полдничать, – сказал он, спрыгивая с лошади.

      IX

      Счастие имеет для предводителей часто гораздо печальнейшие последствия, чем неудачи: первое делает их самонадеянными, последние учат их осторожности и скромности.

Фридрих II[19]

      Король Фридрих стоял, наклонившись над картой. Косичка с концом, загнутым, точно крючок, смешно взметнулась вверх.

      Голубая змея широкого Одера. Красные прямоугольники, словно кирпичи: Франкфурт. Штриховка холмов, как срез молодой сосны: Юденберг, Шпицберг, Мюльберг.

      Решено: косвенный порядок такой, как при Лейтене. Правым крылом атаковать левое крыло этих варваров русских. Генерал Финк ударит с тыла. И они все полетят в Одер, в реку, к черту!

      До последних слов думал, по старой привычке, на французском языке. Недаром язвительный Вольтер когда-то заметил, что при дворе короля Фридриха «немецкий язык сохранен только для солдат и лошадей». Но для последней фразы понадобились гневные выражения, и губы сами сказали по-немецки:

      – Zum Teufel![20]

      Он даже швырнул на карту карандаш, который держал в руке. Зашагал по палатке. Вот додумал – сразу зевнулось, захотелось спать. Но спать уже некогда.

      «Ничего. Завтра, разбив Салтыкова, высплюсь!» – подумал он и улыбнулся.

      Где-то в лагере взвизгнули, сшибаясь, жеребцы. Фридрих недовольно высунулся из палатки. Что там такое?

      Ничего. Все как полагается. У потухших костров спят солдаты – кто сидя, кто лежа, не выпуская из рук фузей и сабель.

      В предрассветной мгле маячат силуэты всадников: по лагерю ездят гусары. Смотрят, не крадется ли какой-нибудь солдат, собираясь СКАЧАТЬ